— Разумеется.

Пока Герберт выгружал ее вещи, молодая женщина извлекла из сумочки ключи. И тут же выронила связку на мостовую. Он нагнулся за ключами, поднял, протянул их законной владелице — и Бетани приняла их с таким трогательно-покорным видом, что ладони его сами собою легли на хрупкие плечи.

— Бетани…

— Да?

— Ну, не дуйся, — вздохнул он.

— Я и не дуюсь.

— Тогда улыбнись!

— Не хочу.

— Может, это лекарство поможет? — И, нагнувшись, Герберт ласково поцеловал молодую женщину в губы. Почувствовав, как она затрепетала всем телом, он тут же пожалел об опрометчивом решении вернуться домой к работе. — Пожалуй, я и впрямь зайду ненадолго, — проговорил Герберт.

Бетани похолодела. Итак, мистер Хендерсон намерен включить ее в свой деловой график. Так уж и быть, выкроит минут десять для сексуальных экзерсисов, интенсивных и кратких. Ну нет, у нее есть гордость!

— Не трудись, — холодно отозвалась она. — Боюсь, моя соседка несколько удивится, если мы войдем вместе и тут же скроемся в спальне!

— Я вовсе не это имел в виду! — прорычал Герберт.

— Ах не это? — Бетани знала, что разумнее было бы сдержаться, но слова слетали с губ против ее воли. — А что же? Уютное чаепитие на троих? А потом мы рука об руку прогуляемся по окрестностям?

— Ясно. — Лицо Герберта окаменело. — Ты считаешь меня неисправимым снобом и сексуальным маньяком в придачу? Ну что ж, отлично. Тогда давай вернемся к нашему первоначальному плану. — Он заглянул в ее глаза. — Ради нашего замысла мы договорились на время уикэнда отказаться от традиционных форм общения, принятых между начальником и подчиненной…

— О да, так все и было, — мрачно подтвердила она.

— А в результате перешли к отношениям куда более интимным, чем предполагали вначале… — Герберт выдержал паузу. — Поэтому, я думаю, будет разумнее…

— Да? — слабо переспросила Бетани, чувствуя, что сейчас услышит нечто до крайности неприятное.

— …вернуться к тому, что было раньше.

Бетани смотрела на босса во все глаза, гадая, не подвел ли ее слух. Затем она вдохнула поглубже и сказала, от души надеясь, что он тут же примется все отрицать:

— Итак, ты на самом деле хочешь вернуться к тому, что было? Сделать вид, что ничего не произошло? Ты предпочел бы забыть о случившемся?

Недвусмысленные формулировки только укрепили решимость Герберта. Надо раз и навсегда расставить все по местам. Бетани — его секретарша, причем очень квалифицированная. Бетани — его коллега, которую он уважает и ценит и которую очень не хочет потерять. А если интрижка затянется, это случится рано или поздно. Более того, ее положение было куда уязвимее его собственного. Что значит какая-то там секретарша по сравнению с директором компании? Он не вправе подвергать Бетани риску.

Как можно будет работать вместе, когда роман себя исчерпает и они разойдутся в разные стороны? А это непременно произойдет: ни одно из прежних увлечений не подчиняло Герберта себе настолько, чтобы затягивать интрижку на долгий срок. Хотя следовало признать, что Бетани была совершенно не похожа на женщин, с которыми он встречался прежде…

И Герберт заставил себя ответить рассудительно и здраво.

— Верно. Лучше обо всем позабыть. — Он изобразил благожелательную улыбку. — Знаешь, а дам-ка я тебе назавтра отгул! Ты отдохнешь, развеешься, а во вторник вернешься в офис и все уладится само собой.