— Я провожу.

Я пожала плечами и вернула ему шлем.

Пока мы шли по улице, мой спутник молчал, словно погрузился в свои мысли. Интересно, что творится в голове у парней, подобных Джейкобу Куту?

— Как умерла твоя мама? — спросила я тихо.

— От рака, пять лет назад, — ответил он.

— Если бы моя мама умерла, я бы не пережила.

Он почти спокойно посмотрел на меня и покачал головой.

— Пережила бы. Просто… вначале очень злишься, потом приходит сильная боль, но однажды наступает момент, когда, вспоминая ее, ты смеешься, а не плачешь. — Джейкоб улыбнулся своим мыслям.

Я покачала головой.

— Знаешь, я занималась бегом. Когда ты чем-то занят, не остается времени думать о чем-либо. Вот я и бежала, бежала, бежала, чтобы не думать.

— А когда остановишься, понимаешь, что ты за тысячи миль от любящих тебя людей. Проблемы никуда не делись, но рядом нет никого, чтобы помочь, — отмахнулся Джейкоб.

А я изо всех сил старалась не представлять свою маму умирающей.

— Мне правда жаль, что я так сказала о твоей маме, — произнесла я со всей смиренностью.

— Ничего страшного.

Я остановилась перед домом, и Джейкоб принялся разглядывать его, качая головой.

— Мы похожи. Ты средний класс, я средний класс. Разве что ты сноб среднего класса, который учится в школе для богатеньких.

— Я не сноб. Меня воспитывает мать-одиночка, да и денег у нас не много, просто я получаю стипендию на обучение.

— То есть, если бы не стипендия, ты бы тоже училась в школе имени Кука, — пожал он плечами. — Как я.

— Спасибо, конечно, но в таком случае я бы все еще училась в католической школе.

— А средний класс католической школы такой же, как и школы Кука.

— Да, и если бы я там училась, то не стеснялась бы этого.

Он потянулся ко мне, но я отпрянула, догадавшись о его намерениях. И тут же пожалела, едва взглянув на него.

— Забудь, — отходя, пробормотал он. — Слушай, ты ведь даже не в моем вкусе.

— Знаю.

— Без обид?

— Конечно.

Еще несколько мгновений прошли в неловком молчании, прежде чем он в конце концов снова пожал плечами.

— Мне пора.

— Вернешься к остальным? — поинтересовалась я.

— Нет. Красный ликер, который сегодня подавали, меня догнал. Оказался крепче, чем я думал. Не особо хочется вести мотоцикл под мухой.

Улыбнувшись, я кивнула.

— Где ты живешь?

— В Редферне.

— В Редферне? Я прожила в этой стране всю свою жизнь и ни разу не общалась с коренным австралийцем.

Он пожал плечами.

— Приезжай в Редферн. Познакомлю тебя с парочкой. Кстати, я тоже мало знаю об итальянцах.

— А что о них знать. Итальянцы — лучшие повара, лучшие любовники и высокоинтеллектуальная раса, — ответила я на полном серьезе.

Он рассмеялся, покачав головой, помахал мне и пошел обратно к мотоциклу.

Глава шестая

Во второй раз я столкнулась с Майклом Андретти на сегодняшнем семейном барбекю у бабушки. На улице было жарко, и нам удалось поплавать в бассейне.

Я глазела на этого типа все утро. Он же смотрел на маму. Мама глядела на меня. Потом он перевел взгляд на меня. Я — на маму. А она — на него.

Это было бы очень смешно. При других обстоятельствах.

Я как раз барахталась в воде, когда подкравшийся сзади Роберт схватил меня за плечи и начал топить. Завязавшейся битве положила конец прикрикнувшая на нас бабушка.

Пока мы плескали водой друг другу в лицо, я увидела, как мама вошла в дом, а спустя две минуты туда же проскользнул и Майкл Андретти.