| Потом все смешалось в одно и "Перун" подумал, как же я биолог, специалист по грабежу и разбою, появлюсь в своем корабельном парке на Марсе, по адресу Гоголя пять пятнадцать, в таком виде? И вдруг все встало на свои места. Сотниик стал Сотником, а Чхникс-К, Чхниксом-К, но не до конца. На него произвел слишком силное впечатление ужас испытанный за Петра Васильевича от своей жизни и он почувствовал огромный стыд за свои прежние занятия. - Никогда больше не буду плавать в речках, - со страхом произнес Текс и помотал головой, вспомнив, как став Беримор ясно ощутил, что не плохо бы выпить машинного масла. Беримор же, почвуствовав, как несовершенен человеческий организм, решил еще тщательней охранять членов экипажа и с еще большим рвением заняться его изучением, чтобы исправить кое-какие недостатки. Например головукружения. А Сотник, только теперь, побывав в обличие робота и увидев всю глубину своих незнаний, понял, что только кропотливая учеба может восполнить этот пробел. И решил поступать в МГУ на заочное отделение, надеясь, что Беримор возмет над ним шефство и будет помогать по химии. "Перун" последний раз повернулся и плавно поплыл по течению пространства. - Ну что, будем выбираться на берег, что ли?- капитан все приходил в себя, - или еще поплаваем? Не замерзли? Вдруг его внимание привлекла черно белая-точка летящая впереди вдоль Космической Реки. Но первым ее узнал Чхникс-К, ведь он столько лет за ней гонялся. - Скепетарль! - завопил он и пожалел, что корабль не его (хотя кресло было его). - Так! - радостно потер руки Сотник. - Сейчас! Он выдвинул из корпуса "Перуна" грависачок, котрым оснащен каждый скотовоз, на случай, если кто нибудь из животных додумается сбежать в вакуум. - Только не спеши, капитан, - предупредил Текс. - Если делать резкие движения, он испугается и нырнет в подпространство. - Постараюсь, - согласился Сотник. - И он взялся за ручное управление сачком. Скепетарль мерными взмахами мерял парсеки над рекой. Он никуда не торопился и был в своей стихии. Черно белапя кожа перепонок крыльев красиво отсвечивало синим в свете звезд. Только иногда он поворачивал голову и окидывал изучающим взглядом преследователаей. Будто оценивал их способности. Расстояние между ящером и кораблем постепенно сокращалось. Вот до махающих впереди крыльев остался километр, пятьсот метров. В ста метрах можно запускать сачок. Сотник уже не видел ничего кроме черно белых перепонок впереди в ожидании достаточного расстояния. А напрасно! Впереди Река Пространства с шумом вливалась в Черную Дыру. Самую Большую в галактике. Ящер повернулся и, капитан готов был поклястся, посмеиваясь, нырнул в разверзстую черноту. Кораблю уже было не выбраться и "Перуна" несло течением вслед за ящером. Все все поняли и промолчали. А Чхникс-К все понял и закричал: - А-а-а-а! И корабль рухнул в никуда. Очнулся Сотник на скамейке, на бульваре Гоголя. Впереди стоял памятник знаменитому писателю. Вокруг гуляли старушки и любители собак. К Петру Васильевичу подошли два иностранца и спросили, как пройти на Арбат, но капитан, проживший в этом районе всю жизнь не смог им ответить. Он лишь неопределенно взмахнул рукой и бессмысленно улыбнулся. Иностранцы подумали, что Сотник тоже наверное не из России и пошли дальше узнавать проход на знаменитую улицу. Петр Васильевич встал и пошел домой. Он повернул на Сивцев-Вражек. Все еще мотая головой, чтобы хоть как-нибудь собрать мысли, он вошел во двор. Там прыгали с пневмопрыгалками ребятишки, а мальчишки постарше гоняли обычный футбольный мяч. В подъезде роботы из домуправления чинили опять сломавшийся эскалатор. Сотник, автоматически посмотрел почту в почтопроводе. Но писем не было. Тогда он медленно переставляя ноги, поднялся на четвертый этаж. Мельком он глянул в окно и замер. Из старого сорочьего гнезда, украшенного искусной вязью, на него смотрел скепетарль. Сотнику показалось, что тот подмигнул ему и снова спрятался в гнезде - единственном надежном месте во Вселенной. |
