Свекровь обмерла.

– То есть это очень плохо, – опомнилась я. – Прими мои соболезнования!

– Я пока жива, – язвительно заметила Капитолина. – У меня отличная генетика, дотяну до двухсот лет. Не буди меня утром! Даже если не встану к обеду!

– Вот здорово! – обрадовалась я, тут же сообразила, что вновь сморозила глупость, и зачастила: – Хорошо, что ты решила восстановить силы. Полноценный сон не только замечательное средство для здоровья, он улучшает внешность. Сейчас постелю белье, взобью подушечки, принесу минералку.

Пока я электровеником носилась по спальне, свекровь наблюдала за происходящим, чуть смежив веки. От взгляда Капы мне делалось все хуже и хуже, подушка не попадала в наволочку, простыня не расправлялась, одеяло собиралось комком. В конце концов мне удалось устроить свекровь в своей спальне. Тяжело дыша, я вышла на кухню и обнаружила на полу щедро описанную собаками гобеленовую ткань. То ли Фира с Мусей, то ли тихий, интеллигентный Микки приняли брошенную мною материю за пеленку для своих безотлагательных нужд.

Я схватила будущие шторы и оттащила их в ванную. Стирать нельзя, я знаю, какую ткань дает усадку. Необходимо ее высушить, потом отдать в чистку. Но сначала срежу бирки. Кстати, мужу, если он, конечно, заметит изменение интерьера гостиной, скажу: «Гардины были грязными, я привожу их в порядок».

Если на вашу голову сыплются неприятности, разбираться с ними надо поочередно. Берите пример с меня! Сначала я уложила Капу, потом справилась с занавесками. Следующий этап – изгнание Геннадия Петровича.

– Есть кто дома? – раздался из прихожей знакомый голос. – Фира, Муся, отстаньте! А это кто? Здрассти вам! Вы мышь? Или хомяк?

У меня натурально подкосились ноги. Теперь понимаю, какие эмоции испытывают жены, которые по глупости приглашают в свой дом любовников, думая, что муж отбыл в командировку. Дорогие мои, вылет самолета может задержаться, шеф супруга передумает и велит ему катить в родные пенаты, в Москве начнется эпидемия занзибарской лихорадки, аэропорты закроют, и ваш дорогой‑единственный примчится в родное гнездышко. А там!!! Никогда, ни при каких обстоятельствах не устраивайте свидание на своей территории. Гостиница, мотель, машина, что угодно, только не семейная норка.

Я выползла в прихожую.

– Макс! Ты же должен сейчас спать в палате? О! Роман! Где вы встретились? Что случилось?

Макс бросил на тумбочку у входа связку ключей и показал на Микки:

– Оно кто?

– Пошли в столовую, – предложила я, – чай, кофе, пицца! Его зовут Микки. Капа отняла его у крокодила! Сейчас объясню.

Я быстро изложила мужу историю про Майами и аллигатора, потом услышала рассказ Макса.

В клинике неуютно, кровать узкая, подушка комкастая, одеяло тонкое, нет канала «Анимал плэнетс» и любимой жены под боком. На ужин Максу принесли манную кашу, а он ее с детства ненавидит.

– В чем смысл таких мучений? – вопрошал муж. – Завтра в полдень меня обещали выписать. Ночь в клинике – пустая затея, врачи ушли, имплант стоит, да еще у Воронина неприятности!

Я оперлась локтями о стол и взглянула на большие часы. До полуночи оставалось десять минут. Очень надеюсь, что день невзгод подошел к концу и завтра по закону вселенской справедливости на меня хлынет дождь удачи.

Роман начал жаловаться, я слушала его вполуха, думая, как избежать встречи Геннадия Петровича с Максом.

– Отдел пустой, – канючил Роман, – я устал, замотался. Тащу один телегу, остальные сладко устроились! Придут новенькие, зеленые редиски, легче мне не станет. Пять месяцев назад начал лыжи вострить в другое место, крутое! Зарплата, вау! Машину дают, соцпакет, работа интересная, ну супер! Но! Сегодня оттуда позвонили, надо выйти через две недели! Иначе я пролечу, как гипсокартон над Парижем.