Осознав, что вот-вот он окончательно примерзнет к тротуару, и устав от бесплодных поисков ключей, Мэтт сгреб Холли в охапку и понес к невысокому пролету каменной лестницы. Она была легкой, как перышко, а ее волосы, словно перышко, щекотали ему нос.

Холли стукнула его своей сумочкой: «Поставь меня на землю, идиот несчастный!»

Он крепко держал ее, пока она пыталась вырваться из его объятий: «Я подумал, что у тебя ноги замерзли», — сказал Мэтт, посмотрев на ее босые ноги.

— Замерзли, — сказала она, стуча зубами. — Я тебе еще счет пришлю за новые туфли.

Он подумал, что, наверное, не стоит упоминать о том, что каблук, сломанный при аварии такси, в общем-то, не его вина. Хотя, если пристально изучить факты, то именно он и был непосредственной причиной всех неприятностей злополучного вечера.

— Смилуйся надо мной, — взмолился он, — лимит моей кредитной карточки всего-навсего шесть тысяч долларов.

— Ага! — сказала Холли, размахивая своенравным ключом. Мэтт слегка опустил ее, чтобы она смогла отпереть замок. Потом приоткрыл ногой дверь и бережно внес Холли вовнутрь.

— Теперь меня можно поставить на пол, — сказала Холли, пока он шел по вестибюлю. — Дальше я и сама как-нибудь справлюсь.

— Ты можешь наступить на что-нибудь острое. А я не хочу в довершение ко всему быть ответственным за нанесение тебе травмы, несовместимой со спонтанным сексом, — пыхтел Мэтт, поднимаясь вверх по лестнице. — До твоей квартиры еще далеко?

— Очень далеко, — сказала Холли с хитрой искоркой в глазах. Она обвила шею Мэтта руками и зажмурилась от удовольствия.

Мэтт изобразил напускное недоумение и продолжил путь наверх.

— Это будет достаточным наказанием за все твои проступки в последнее время, — сказала Холли.

— Спасибо, — выдохнул Мэтт.

— Не разговаривай, — проинструктировала Холли, прижав пальчик к его губам. — Нам же не надо, чтоб у тебя горючее кончилось раньше времени?

— Ты — сама доброта, — сказал Мэтт.

— Сам захотел, — сказала Холи, изучила свои ногти и помахала ножкой в воздухе.

Мэтт тащился вверх по ступенькам, и с каждым шагом легкое, как перышко, тело Холли постепенно наливалось свинцом. Когда он уже почти добрался до цели, ноги у него дрожали, как потревоженное желе.

— Тебе надо худеть, — пропыхтел Мэтт.

— Это тебе надо тренироваться, — парировала Холли.

Благодарение Господу, дверь была в пределах видимости.

— Почти на месте, — зачем-то сказала Холли и помахала у него перед носом ключом от двери.

Перед глазами у Мэтта плыли разноцветные психоделические круги, скорее всего, от недостатка кислорода. Это был какой-то день марафонов во всех смыслах этого слова, а его тело не привыкло выдерживать гонки на длительные расстояния. Танцульки под «Хава Нагилу» с тетушкой Долли тоже нельзя было считать разминкой.

«Да поставь же меня», — приказала Холли, покачиваясь в воздухе напротив своей собственной двери. Мэтт с готовностью послушался и опустил ее на пол. У него горели колени и руки, а спина онемела.