На самом деле, прежде чем повернуть обратно, ладакхцы дошли до высоты 8700 метров. До настоящей вершины оставалось еще около двух часов ходу, и к тому времени она не была еще укрыта облаками. Тот факт, что они ошибочно остановились, не дойдя 150 метров до своей цели, объясняет, почему они не видели Хансена, Холла или Лопсанга на вершине.

Позже, вскоре после того, как стемнело, альпинисты, находившиеся ниже, на Северо-восточном гребне, видели два светящихся налобных фонаря на высоте приблизительно 8600 метров, прямо над хорошо известным крутым обрывом, который именуют Второй ступенью, но ни один из троих ладакхцев не вернулся в свою палатку в ту ночь, на радиосвязь они тоже не выходили.

11 мая, в 1 час 45 минут ночи, приблизительно в то же время, когда Анатолий Букреев лихорадочно обыскивал Южную седловину в поисках Сэнди Питтман, Шарлотты Фокс и Тима Мэдсена, два японских альпиниста в сопровождении трех шерпов вышли на штурм вершины. Они начали штурм из того же высотного лагеря на Северо-восточном гребне, что и ладакхцы; ураганный ветер не изменил их планов. В 6 часов утра, когда японцы оказались у крутого скального выступа, именуемого Первой ступенью, двадцатиоднолетний Иисуке Сигекава и тридцатишестилетний Хироси Ханада, обернувшись назад, увидели одного из ладакхцев-альпинистов, возможно Пелджора, лежащего в снегу, ужасно обмороженного, но все еще живого, после ночи, проведенной без укрытия и кислородной поддержки. Он едва слышно стонал. Посчитав, что остановка и оказание помощи подвергнут опасности их восхождение, японцы продолжили свое продвижение к вершине.

В 7:15 утра они дошли до подножия Второй ступени, головокружительно-крутого утеса из крошащегося сланца, который обычно преодолевают по алюминиевому трапу, закрепленному на утесе китайской командой еще в 1975 году. Однако японские альпинисты с ужасом обнаружили, что этот трап развалился на части и оказался местами отстающим от скалы, поэтому им понадобилось полтора часа напряженного подъема, чтобы преодолеть этот шестиметровый утес.

Прямо наверху Второй ступени они наткнулись на двух других ладакхцев, Сманлу и Морапа. Позже, сразу после восхождения японцев, британский журналист Ричард Коупер взял интервью у Ханады и Сигекавы на высоте 6400 метров. Согласно статье, опубликованной им в «Financial Times», один из ладакхцев был «явно близок к смерти, второй сидел на корточках в снегу. Не было сказано ни слова. Не было предложено ни воды, ни еды, ни кислорода. Японцы пошли дальше и через 50 метров остановились, чтобы отдохнуть и сменить кислородные баллоны».

Ханада сказал Коуперу: «Мы их не знали. Нет, мы не дали им воды. Мы не говорили с ними. Они были сильно поражены горной болезнью. Было видно, что их жизнь в опасности».

Сигекава объяснял: «Мы были слишком уставшими, чтобы помогать. Высота больше 8000 метров — это не то место, где люди могут позволить себе этичные поступки».

Отвернувшись от Сманлы и Морапа, японцы возобновили свое восхождение, миновали молитвенные флаги, оставленные ладакхцами на высоте 8700 метров, и, продемонстрировав изумительное упорство, в 11:45 утра достигли вершины при ураганном ветре. Роб Холл находился в это время на Южной вершине, сражаясь за свою жизнь, всего в получасе хода вниз от японцев по Юго-восточному гребню.

Возвращаясь по Северо-восточному гребню назад, в их высотный лагерь, японцы прошли снова мимо Сманлы и Морапа на верхушке Второй ступени. В этот раз Морап, казалось, был мертв; Сманла хоть и был все еще жив, но безнадежно запутался в веревке перил. Шерп из японской команды, Пасанг Ками, освободил Сманлу от веревки и продолжил спуск вниз по гребню. Когда японцы миновали Первую ступень — то самое место, где они прошли мимо Пелджора, лежащего в снегу в бредовом состоянии, то в этот раз японцы даже не взглянули на третьего ладакхца.

Через семь дней экспедиция индо-тибетской пограничной службы предприняла вторую попытку штурма вершины.