Женщина сама помахала Роману и подошла к нему. Девочка – престрашненькое создание на тоненьких ножках-паутинках, тем не менее обтянутых ажурными колготочками, – переминалась рядом, стеснительно поглядывая на взрослого дядю и явно желая у него что-то спросить.

– Добрый вечер, – поздоровалась женщина. – А где Михасик?

– Да вот сам его ищу.

– Мы видели, как сегодня утром с Михасиком какая-то женщина гуляла. К вам родственница приехала?

– Это его няня.

– Няня?

Женщина выглядела удивленной. Она явно не понимала, зачем при неработающей матери нужна еще и няня. Не очень-то понимал это и Роман. Но сейчас его внимание было сосредоточено на другом.

– Говорите, видели их утром?

– Да, около одиннадцати, может быть, чуть позже было.

А ведь Наташа сказала, что всю первую половину дня новая няня играла с Михасиком дома. Выходит, они и утром тоже гуляли? Почему же она соврала? Конечно, это была маленькая и совсем незначительная ложь, но все-таки зачем?

Но соседка уже снова говорила, и Роман был вынужден переключиться, чтобы понять, о чем она ему толкует.

– Мы хотели к ним подойти, но няня быстро укатила Михасика прочь.

– Она его в машину посадила.

Эту фразу произнесла девочка. Она таращила на Романа глазищи и явно сама восхищалась собственной отвагой. Шутка ли, первой заговорить со взрослым дядей, чужим папой.

– Что ты говоришь? – удивились одновременно Роман и мать девочки.

Но кроха не смутилась. И подтвердила:

– Она Михасика в машину посадила.

– Кто?

– Тетя. Плохая.

– А что за машина была? – спросила ее мать. – Игрушечная, наверно?

На площадке стояла такая машина, в которой Михасик обожал крутить руль, дергать ручку тормоза и жать педали передач. И Роман, и женщина думали, что ребенок пытается сказать, что няня посадила Михасика в эту машинку, чтобы он поиграл. Но оказалось, ничего подобного.

– Она его в настоящую машину посадила. Плохая тетя.

– Плохая? Почему?

– Она била Михасика.

– Как била? – ахнул Роман.

– А вот так.

И девочка сделала рукой резкое движение, словно кого-то ударяла.

– Вот так била.

– А за что она его ударила?

– Он за руль опять хотел сесть, а она ему не давала. Михасик плакать стал, тогда тетя его ударила.

От услышанного у Романа даже голова закружилась. Ну Наташка! Ну учудила! То тряслась над ребенком, словно над хрупким яйцом, а тут отпустила с посторонней бабой, даже не справившись о психическом состоянии последней. Но тут же еще более страшная мысль пришла ему в голову.

– И где эта машина сейчас?

– Уехала.

– А Михасик?

– Тоже уехал. Вместе с той тетей.

Роман не знал, что ему и делать. Выходило слишком страшно, чтобы быть правдой. И, не прощаясь со своими знакомыми, он помчался что было сил обратно к своему дому.

Жену застал все там же, Наташа лежала на кушетке в прежней позе. И даже головы не повернула, когда Роман ворвался в дверь с криком:

– Наташа, когда пропал Михасик? Еще утром, да?

И лишь когда муж навис над ней, она попыталась отвертеться, твердя ту же самую версию, что няня с Михасиком вышли буквально сейчас и скоро придут.

– Ты разрешала этой бабе куда-то возить ребенка? Говори? Разрешала?

– Нет, нет, конечно.