Он резко отступил, одернул китель и сдавленно проронил:

– У вас тяжелая мужская рука. До встречи, Анна Сергеевна.

В дверях Домрацкий столкнулся с Бабаджановым и, не пропустив, рванул в коридор. Криминалист обернулся и проводил его удивленным взглядом, а потом посмотрел на Анну:

– Здесь что-то произошло?

– Олег Петрович был не прав, и я его отчитала.

– Ну что же… И такое бывает… – отстраненно пробормотал Бабаджанов. – А у меня для вас сегодня две хорошие новости!

– Впервые за весь этот гадкий день, – заметила Стерхова и, увидев в его руках утопленный телефон, воскликнула: – Неужели восстановили номер?!

– А как же! Вот, записал.

– Могу сейчас позвонить?

– Не можете, – сказал Бабаджанов и, глядя на то, как разочарованно вытягивается ее лицо, объяснил: – В две тысячи первом номер был зарегистрирован в коммуникационной сети «Позитив-IT». В две тысячи четвертом сеть поглотили москвичи. – Он протянул листок. – Здесь все записано. Вам осталось только сделать запрос, но, если честно, вряд ли что-то получится.

– Это еще почему?

– Такие объемы данных на протяжении стольких лет никто не будет хранить.

Стерхова забрала у криминалиста телефон и листок, на котором была записана информация:

– А я все же попробую.

– Пробуйте, – сказал Бабаджанов. – Как говорится, вольному – воля, блаженному – рай.

Глава 22

Паршивый день отменяется

Она с силой влепила телефонную трубку в аппарат и выругалась:

– Черт бы вас всех побрал! Паршивый день, паршивое дело, паршивое все!

Пожалуй, это был не самый подходящий момент, но в дверь постучали. В кабинет вошел невысокий худой старик. Внешность у него была примечательной: лохматые брови и усы, прямой, выдающийся нос и ямка на подбородке – ни дать ни взять исхудавший Буденный.

– Вы кто? – сердито спросила Анна.

– Лаврентьев. – Старик застенчиво улыбнулся. – Мне бы Стерхову. Говорят, она здесь.

– Я – Стерхова. Что вам надо?

Сообразив, что попал под горячую руку, он собрался ретироваться, но тут до Стерховой вдруг дошло:

– Вы – друг Михаила Алапаева?

– Его жена, Елена Ивановна, сказала, что вы меня ищете.

– Ищу! Ищу! Да еще как ищу! – Она вскочила на ноги и подтащила стул. – Присаживайтесь, уважаемый Василий…

– Григорьевич.

– Как же хорошо, что вы нашлись.

Лаврентьев сел и стал охотно делиться:

– Сказать-то сказала, а телефона вашего не нашла. Забыла, куда припрятала! Я ее спрашиваю: Лена, а фамилию помнишь? Нет, говорит, сразу не записала, из головы-то и вылетело. А я ей: хоть бы и записала, что с этого толку? Бумажку-то все равно потеряла.

– Как вы меня нашли?

– Пошел в полицию, оттуда в следственный отдел, а здесь подсказали. Девчушка у вас в приемной хорошая сидит, сразу сюда направила.

– Как замечательно. – Анна смотрела на него и боялась радоваться, чтоб не спугнуть удачу.

– Какие у вас вопросы?

– Утром двадцать третьего сентября две тысячи первого года ваш приятель Алапаев ехал в сторону Урутина по гравийке через деревянный мост…

– Да, я и сам ехал с ним, – сказал Лаврентьев.

В такую удачу было невозможно поверить.

– Что?! – вырвалось у нее.