За несколько минут до отъезда Раштон поманил Берил в их спальню и закрыл дверь. Упакованные сундуки и чемоданы стояли повсюду, и Берил осторожно огибала их или перешагивала через них, прежде чем добралась до мужа. Он стоял у прикроватного столика с книгой в одной руке и с письмом в другой.

— Что у тебя там? — спросила она. Он подал ей письмо.

— Я уже собирался отнести эту книгу назад в кабинет Коннора. Я ее так и не прочел. Это выпало, когда я листал страницы. Ты видишь, что оно адресовано Мэгги.

Она взглянула на письмо:

— Из медицинского колледжа.

— Читай, — сказал Раштон. — Датировано апрелем прошлого года. Наверное, его сунули в книгу и забыли.

— Эта книга, вероятно, хранилась у ее сестры, а мы привезли ее сюда. Уверен, Коннор не видел этого письма.

Берил приложила палец к губам Раштона.

— Позволь мне прочесть, — сказала она, пробегая глазами письмо. Потом, пораженная, прочла внимательно еще раз:

С большим удовольствием принимаем вашу заявку на поступление в Медицинский колледж для женщин в Филадельфии. Исследовав более ста пятидесяти поданных заявок, комиссия по приему пришла к общему мнению, что вы — наиболее выдающаяся из всех кандидаток. Мы с радостью ждем возможности встретиться с вами и обсудить расписание ваших занятий и возможности устройства с жильем.

В письме далее расхваливались достижения Мэгги и ее решение избрать медицину своей профессией. Глаза Берил все время возвращались к первому предложению.

— Мэгги приняли, — тихо произнесла она, поднимая глаза на Раштона. — Это она им отказала, а не наоборот.

— Похоже на то.

— Кто об этом знает? Раштон покачал толстой:

— Думаю, только мы. Она ведь заставила поверить в противоположное всех, включай Коннора.

— Что же нам делать?

— Наверное, оставить все как есть. Это дело Мэгги. У нее были свои причины. — Одна из этих причин спала в кроватке в соседней комнате. Раштон взял у Берил письмо, сложил и сунул снова в переплетенный в кожу том «Анатомии Грея», где он его и нашел. — Достаточно уже вмешивались в ее жизнь. Ее отец… я…

— И я, — с сожалением произнесла Верил. И взяла у него книгу. — Позволь мне все обдумать.

— Берил. Я не хочу…

Она положила руку ему на плечо, привстала на цыпочки и поцеловала в щеку:

— На этот раз доверься мне, Раштон. Я не стану вмешиваться. Собственно, совсем наоборот.

Он всмотрелся в ее лицо. Ее глаза смотрели ясно, и совесть Раштона была чиста.

— Хорошо. — Он легонько поцеловал ее в губы. — Я скажу Коннору, что мы готовы грузиться в фургон. — Он оглядел комнату, — Это все?

Берил, в свою очередь, обвела комнату взглядом. Она удовлетворенно кивнула:

— Все.

Когда Раштон вышел, Берил толчком ноги задвинула черную кожаную сумку обратно под кровать.

Стоя на крыльце, Мэгги смотрела, как Коннор прощается с отцом. На глаза ее набегали слезы, и она сперва удерживала их, часто мигая, а потом просто позволила им литься по щекам. Одна из них капнула на щечку Мередит.

— Дай ее мне, пока она не утонула, — сказал Дансер. Мэгги одарила его благодарной улыбкой и подала ему Мередит.

— Не думала, что буду плакать, — призналась она. Дансер фыркнул и слегка подбросил Мередит в воздух.