Эдгар Уоллес. В сетях аферистки
Глава 1
— Она сирота, — растроганно сказал присяжный поверенный Колинг, питавший слабость к сиротам. Он слыл строгим, сдержанным, рассудительным адвокатом, который обычно предлагал своим клиентам покончить дело миром, считая, что судебные процессы не приносят выгоды. Если бы даже убитый мог воскреснуть, прийти в контору мистера Колинга и сказать ему: «Я имею полное право привлечь к ответственности мистера Бинкса: он застрелил меня. Как вы думаете, стоит ли мне возбудить иск о возмещении ущерба?», — поверенный ответил бы: «Я в этом не уверен. Ведь можно привести факт в пользу Бинкса: вы обогатились за его счет, так как, по-видимому, где-то в вашем теле застряла пуля, несомненно, являющаяся собственностью ответчика. Трудно сказать определенно, как на это посмотрит суд. Послушайтесь моего совета — уполномочьте меня на ведение переговоров о сделке». Но когда речь заходила о сиротах, мистер Колинг становился мягким, как воск. Он получил простое и строгое воспитание. По воскресеньям родители заставляли его читать благочестивые книги о сиротах, о добросердечных шарманщиках и в особенности о набожных девочках, ставших затем миссионерами в Африке и умерших там на руках крещеных туземцев. — Сирота… — повторил поверенный, громко вздыхая. — Она осиротела уже десять лет назад, — цинично возразил Вильям Кэткарт. Мистер Колинг был маленький и лысый. Он любил поспать после обеда. Мистер Кэткарт, наоборот, был высокий, имел пышную шевелюру и не любил спать днем. И ненавидел сирот: из-за них всегда происходили споры о родителях, тяжбы о пунктах завещаний, и что хуже всего — переписка с опекунским судом. Кэткарт с удовольствием отгородился бы от них колючей проволокой. — Такой странной сиротки я никогда не видел, — настаивал он. — По закону она еще считается ребенком, но имеет уже текущий банковский счет в сто тысяч фунтов. Поверьте — я не пролью из-за нее ни слезинки. — Но все же она сирота! — Колинг вытер глаза. Он старался смягчить черствое сердце партнера. — Миссис Тедзерби подарила ей деньги еще при жизни… Тут нет ничего особенного. Если бы я подарил бедняжке шиллинг, фунт или даже тысячу фунтов, в этом не было бы ничего противозаконного или странного. — Смотря при каких обстоятельствах. — Миссис Тедзерби была чрезвычайно ленива. И хотя тетки обычно мало симпатизируют племянницам, она любила Диану. Это видно из ее завещания. Она оставила ей все… — Но так и нечего было оставлять, — перебил его довольный этим обстоятельством Кэткарт. — Вы смертельно ненавидите сирот! Там ничего не осталось из-за того, что она уже давно сделала Диану хозяйкой всего состояния, потому что не хотела обременять себя заботами… Тетка очень ее любила. — Но миссис Тедзерби не должна была так воспитывать Диану. Еще в шестнадцать у девушки был страстный роман с каким-то студентом… — Студентом-теологом! — защищался поверенный. — Не забудьте этого, Кэткарт! Когда девушка дарит свое сердце будущему священнику, дело выступает совсем в ином свете. Вот если бы это был медик… — Тем хуже для теолога! — Но в конце концов миссис Тедзерби из-за этого обратилась к нам, — с упреком заметил Колинг. — Она пришла сюда за советом. — Попросту хотела узнать, какое наказание получила бы, если б выследила и убила проклятого мистера Демпси. Ведь она говорила, что натравливала на него собак… — Демпси умер, — хрипло сказал Колинг, — еще восемь месяцев назад, после смерти достопочтенной миссис Тедзерби, я говорил о нем с Дианой. |
