Поэтому шагоход номер 17 было решено направить сюда для пробной установки.

— Что? — вырвалось у меня, — Семнадцать?

Даже Хойро вздрогнул, услышав число.

— Ну да, семнадцать, — растерянно кивнул Лёня, — То есть, этот вот, в котором мы, шагоход номер семнадцать. Эээ… а в ангаре хранится шагоход номер пять.

— Первый хвост Охрюнны, делай хранения меня, — свин испуганно закрыл глаза ладошками, — Как эйкины иметь так много?

— Ааа, вон чего, — Лёня рылся в бумагах, — «Означено высшей тайной…» Так, дальше… «Не использовать номер один и номер два, присвоить номер пять и номер семнадцать». Проект секретный, короче, и для запугивания противника такие номера. Чтоб все думали, что у них целых семнадцать шагоходов. А всего их два…

— Два, — я растянулся в облегчённой улыбке.

Потому что мысль о том, что у эйкинов целый табун таких мамонтов, меня тоже напугала. Это бы резко всё усложнило, а так всё оставалось на своих местах.

— Хитрые делатели хитрых дел! — выругался Хойро, — Грязь под копытами! Так делать пугание!

— И где второй? То есть, номер пятый? — спросил я, — Там, в ангаре?

— Ну, тут не написано, где именно, — пожал плечами Подкова, — Но, скорее всего, в «хранилище номер пять».

— Наверное, и ангар у них всего лишь один, — усмехнулся я, — Но назвали пятым, чтоб все боялись.

Свин, округлив глаза, только поражённо качал головой.

— Хитрые… хитрых… обрубки шестого хвоста!

Я неожиданно рассмеялся. Наш Хойро Пеп, с его наивностью и прямолинейностью, вообще не был создан ни для какой политики… Неудивительно, что заговорщики его сунули сюда, в Марсову Россыпь.

Удобный вариант. Многого бы он не добился, учитывая, что его грабили все, кому не лень. При этом никаких интриг свин плести просто не умел. Для воина Великого Очага Сюнэ сама мысль об интригах была бесчестьем… и не важно, что он строитель.

Наверняка и эйкины были в курсе, что за деятель поднимает сюнскую базу, поэтому так безнаказанно и грабили. Если уж Хойро так ни разу и не пожаловался в Фаэтон на «грязных пиратов», всё время думая о своей чести перед Очагом.

— Ты всё ещё хочешь сам тут всё строить, Пеп? — с усмешкой спросил я, — Или всё-таки займёмся грабежом?

Свин зажмурил глаза и едва не сдержался, чтобы не заткнуть уши. Потом, вздохнув, сокрушённо опустил голову.

— Я только иметь знание, что великий Охрюнна не просто так делать тебя союзником. Я бы сейчас делать мёртвое лежание на руинах моей базы, — он шмыгнул носом.

В этот момент сложно было не утонуть в хвастовстве, поэтому я постарался быстро взять себя в руки. Так, Саня Архар, не смотря на то, какой ты замечательный, ещё ничего не сделано!

Ты вон даже в катакомбы до сих пор не спустился… И гравикомпас даже не нашёл.

— Архарчик, ты уж извини, что вмешиваюсь, — отвлёк меня Груздь, — Мы когда вниз погружаться будем? Все делом заняты, базу строят и дежурят, а мы балду пинаем и цикадкины сиськи мнём.

— Эй, козёл! — послышалось от Цикады, — Ты у меня ща моментально в яму погрузишься!

— Вот, видишь, — Груздь развёл руками, — Она уже на взводе вся…

Я вытаращился на него, потому что в голову пришла неожиданная мысль. Погодите-ка, а если шагоход разрабатывался под эту точку Респауна, то всё ли предусмотрел мрачный эйкиновский гений? Должен же он был понимать, какие тут сложности?

Лазутчик сразу прищурился:

— О, чувак, ну скажи это! Скажи, что Грибочек опять подарил тебе идею…

Я только отмахнулся.