Изменить размер шрифта - +
Идти дальше невозможно. Уж очень холодна вода. Метрах в шестидесяти от входа пещера полностью закрыта ею.

В этих горах вряд ли можно ожидать большую и длинную пещеру, подземное царство со сталактитами и сталагмитами. Тем не менее спелеологам, снабженным аквалангами, следовало бы попытаться обследовать это столь редкое для Центрального Казахстана явление.

Сидим в пещере, отдыхаем в прохладе и полумраке, и мир, проглядывающий за ее входом, кажется ослепительно блестящим и знойным. Пытаюсь найти какие-либо следы исконных обитателей пещеры и вижу лишь несколько мушек, спрятавшихся сюда от горячего солнца. Но вскоре чувствительные покалывания на коже лица и рук свидетельствуют о том, что здесь нашли приют москиты, и они пытаются полакомиться нашей кровью. Крохотные, белесоватые, покрытые длинными волосками, с очень тощим брюшком, они кажутся слабенькими созданиями. Два черных глаза выделяются на их голове, вооруженной острым хоботком.

Рассказывают, что вода в пещере ранее считалась священной и целебной, ее пили от различных болезней. Прежде чем войти в пещеру, полагалось хорошо вымыться и одеть на себя чистую и нарядную одежду. Сюда съезжалось много народа. Кололи баранов, справляли тризну. Вокруг пещеры, по казахскому обычаю отмечать священные места, все было обвешано лоскутками материи. Когда-то возле горы жил старик-прорицатель, почитавшийся у местного населения святым. Он знал разные молитвы, и верили что он, якобы, наложил запрет на водящихся в Бектауата змей, чтобы они не кусали человека. Старик построил из местного камня небольшую мечеть. Сейчас от нее не осталось следов, время стерло ее с лица земли.

Местами видны следы землетрясений, и громадные камни, до пяти-десяти метров в диаметре, причудливых форм, скатившиеся вниз, застыли в хаотическом беспорядке, обточенные ветрами и водою.

 

 

Вокруг Бектауата

 

На следующий день мы объезжаем Бектауата с севера, попадаем в узкую, но длинную полосу осинового леса с несколькими озерками, расположенными в долинке между гранитными горами. Здесь все, как на севере: и высокие травы, и густой таинственный лес с небольшими редкими полянками, покрытыми цветами. Но обидно видеть голые скелеты деревьев, высохшие и почерневшие от огня там, где по преступной халатности прогулялся пожар.

Затем дорога выводит на обширный степной простор, типичный для Центрального Казахстана с куртинками караганы и редкими лесками в ложбинках. С северо-западной стороны Бектауата обрамляет роскошный луг, обильно поросший цветущим чесноком, луком, подмаренником, пижмой, изящным нежно-голубым морковником, геранью и множеством других растений. Кое-где виднеются скромные гвоздики. Они не изменили черте, присущей роду, и такие маленькие излучают сильный и благородный аромат. Дальше от горы тянутся сине-зеленые поля полыней, мелкой эфедры и других трав пустыни.

Все зеленое раздолье, такое необычное для знойного юга, своим существованием обязано гранитной горе. Вода, излившаяся с неба, не погружается в земные недра, а, задерживаясь в многочисленных расщелинах горы, постепенно питает влагой обширное свое подножие. Тенистые лески, голубые озерки, роскошные луга, зеленеющие степи — все обязаны этой большой гранитной горе, красующейся своей острой вершиной далеко вокруг над обширной голубой и безжизненной равниной.

К северу от Бектауата, примыкая к ней, тянется гранитный массив, вычурно изрезанный и очень живописный. Подъехать к нему близко нелегко, и мы с трудом нашли узкую ложбинку. Здесь, между гор у ручейка, вижу сложенную из камней охотничью засидку. Ее бойница обращена в сторону гор, откуда, спускаясь, приходили горные бараны — архары напиться воды. Архаров здесь уже почти не стало, а засидка цела как немой упрек черствости духа и недомыслия браконьеров.

Маленький ручей струится по гранитному ложу. Встречая на своем пути небольшой порожек, переваливая через него и падая, он проточил в камне глубокую и круглую ямку диаметром около метра.

Быстрый переход