|
Здесь жили люди суровые, но терпимые, и я склонен думать, что эта традиция сохранилась до сегодняшнего времени. О здешнем духе терпимости вы можете судить хотя бы по тому, что мы, ирландские католики, решились осесть здесь в колониальные времена. Те два парня были из Салема, а у наших полицейских есть определенное предубеждение против посторонних — то есть против тех, кто не отсюда родом. Они называют их чужаками. Но я уверяю вас — Эд Лумис не имел в виду ничего личного. Может быть, и неправильно со стороны полиции Барнардс-Кроссинга применять к заезжим ребятам более убедительные методы, чем к своим, но это по крайней мере можно понять.
— Значит, вы их оправдываете? — Я не оправдываю, я просто понимаю. — Не думаю, что этого достаточно. Мистер Брэддок, председатель городского управления, — прихожанин нашей церкви, и я намерен поговорить с ним об этом. Лэниган поджал губы, затем взглянул на настенные часы и, откинувшись в кресле, крикнул через коридор дежурному по отделению. — Свяжись с патрульной машиной, Джо! Скажи, чтобы ехали прямо к храму и помогли там регулировать движение. Я говорил с рабби, он сказал, что съезжаться начнут около половины седьмого, а самый пик будет между без четверти семь и четвертью восьмого. После этого они могут ехать, а Лемл пусть останется еще на полчаса. На обратном пути они его подберут. Он выпрямился в кресле и улыбнулся своему посетителю. — Вперед, святой отец! Пойдите и поговорите с Элфом Брэддоком об Эде Лумисе. Он прекрасно знает Эда Лумиса. Во время регаты Эд у него рулевым.
Глава III
Колониальный поселок стал первым кварталом типовой застройки в Барнардс-Кроссинге, в районе Чилтон. Обычные шуточки, касающиеся типовой застройки, к Колониальному поселку были неприменимы: здесь можно было не опасаться, что муж, возвращаясь домой, перепутает двери и попадет не в тот дом. Хотя все дома в Колониальном поселке были построены по одному проекту, во внешней отделке использовались три разных стиля, так что каждый из стоящих рядом домов отличался от соседа. Невозможно было спутать гладкую дверь в стиле «модерн», украшенную тремя диагональными окошками, с белой филенчатой дверью в стиле «кейп-код», имевшей по бокам два длинных, узких окна, или же с массивной дверью в стиле «ренессанс», которая висела на двух кованых железных петлях, щедро украшенных коваными же гвоздями, и отличалась маленьким квадратным окошком в черной чугунной раме. Фонарь над крыльцом и перила лестницы, ведущей к парадной двери, в каждом случае были выдержаны в том же стиле. Да и внутри, как не уставали подчеркивать агенты по недвижимости, фурнитура и осветительные приборы были подобраны безупречно: в домах в стиле «кейп-код» были дверные ручки в виде стеклянных шаров и хрустальные канделябры; в домах стиля «ренессанс» — ручки из кованой меди и квадратные фонари из цветного витражного стекла в кованых железных рамках; «модерн» же отличался дверными ручками из полированной латуни и такими же канделябрами слегка изогнутой формы. И хотя участки под домами были скромных размеров — как правило, не больше пяти тысяч квадратных футов, — они обеспечивали уединенность, давая в то же время дополнительное преимущество — возможность установить более близкие отношения с соседями. Летом в Колониальном поселке обычным делом было пригласить соседей на барбекю, а несколько раз за сезон, в субботние вечера, жители поселка собирались на общие вечеринки. Старшее поколение горожан смотрело на Колониальный поселок свысока. Сами они жили в уродливых, но зато прочных и просторных викторианских домах, застройку же поселка называли не иначе, как «крекерные коробки», и ехидно называли их затопленные ливнями подвалы домашними бассейнами. |
