Мириам рассмеялась.

— Мой Дэвид не стал бы стесняться, но если его втянуть в дискуссию, он может забыть прийти домой…

К месту, где стоял рабби, приблизился, громко разговаривая, Моррис Голдман, владелец авторемонтной мастерской.

— …лысый, пузатый коротышка, а жена у него, оказывается, высокая рыжая красотка, да еще и шикса, и вдвое моложе его! О, гут шабес, рабби! Я говорил про этого типа — Хирша.

— Вы его знали?

— Как всех своих клиентов. Вы же знаете — пока они там слоняются, дожидаются своей машины, со всеми перездороваешься. Его я знал чуть получше — у него была старая машина, и он заезжал чаще — то тормоза, то покрышки… Раз поставил ему новый глушитель.

— А как это его к тебе занесло? — спросил кто-то из стоявших рядом. — У тебя же гараж за городом.

— Так он работал в Годдардовской лаборатории, а они все — мои клиенты. Моя мастерская стоит на 128-шоссе, ярдах в пятистах от лаборатории — прямо на повороте к ней. Они оставляют у меня машины — масло залить, отрегулировать, — а сами идут на работу.

— Вы выполняете любой ремонт? — спросил рабби.

— Чтоб вы не сомневались! Я вам больше скажу — такой бригады механиков нет больше ни у кого на всем Северном побережье. У меня есть один парень, специалист по зажиганию, так ко мне приезжают из самого Глостера — только бы он их обслужил. А что, с машиной нелады, рабби?

— Есть небольшие проблемы: плохо заводится, а если остановишься — может заглохнуть.

— Ну, это может быть все, что угодно, рабби. Надо бы вам как-нибудь заехать ко мне — я посмотрю.

— Заеду, наверное. — Рабби показалось, что Мириам посылает ему сигналы бедствия, он извинился и пошел к ней. — Ты устала, дорогая? Может быть, поедем домой?

— Пожалуй, да, — ответила она. — Сейчас возьму пальто.

Пока рабби ждал Мириам, к нему подошли Джейкоб Вассерман и Эл Беккер. Вид у них был торжествующий.

— Ну, что, рабби? Теперь все выглядит совсем иначе, правда?

— Что вы имеете в виду?

— Заявление полиции и окружного прокурора! — воскликнул Беккер. — Прокурор, конечно, темнил — он же политик, а политики никогда не говорят начистоту, но все-таки теперь ни у кого не остается сомнений, что Хирша убили. Он это практически признал. Так что вы реабилитированы! Он снял вас с крючка — вы вне подозрений!

— Если вы о погребальной службе, которую я провел, мистер Беккер, то я не нуждаюсь в реабилитации со стороны окружного прокурора. А если бы и нуждался, то все равно вряд ли посчитал бы хорошей новостью убийство человека, пусть даже благодаря этому меня сняли с крючка, как вы выразились.

— Конечно, конечно, кому же приятно услышать, что кого-то убили! Мне тоже его жалко, понятное дело. Но разве вы не понимаете — это же выбивает почву из-под ног Морта Шварца и его шайки! Вы слышали, что он отменил очередное заседание правления в воскресенье?

— Нет.

— Наверное, получите извещение с завтрашней почтой.

— И какой скрытый смысл вы усматриваете в этой отмене?

Вассерман радостно потер руки.

— Мы думаем, что с учетом обстоятельств они, возможно, решили сначала посмотреть, как будет развиваться дело Хирша, а уж потом поднимать вопрос о вашей отставке.