— О, это вы… — голос Винтер был прерывистым и всхлипывающим.

Столкнувшись с лордом Карлионом, она позабыла о том, что ей не нравился этот человек. Она забыла обо всем, кроме того, что Алекс предал ее — солгал ей — заставил ее устыдиться.

— Отвезите меня домой. Пожалуйста, отвезите меня домой. Я не могу здесь больше оставаться.

Карлион вывел ее из тени на лунный свет и, заглянув в ее расстроенное лицо, заметил слезы в глазах.

— Что он вам сделал? — спросил он гневно. — Дорогая моя, пожалуйста… не надо! Не плачьте. Я сейчас пойду и сверну ему шею!

— Нет… нет, пожалуйста, не надо, — сказала Винтер, судорожно ухватившись за его руку. — Я хочу вернуться в бунгало. Пожалуйста, отвезите меня назад.

— Конечно, — он взял ее под руку и направился с ней назад к Кашмирским воротам. Но они не сделали и дюжины шагов, как он остановился.

— Мы должны будем пройти мимо всех гостей. Другого пути вниз нет. Я думаю, вам не захочется, чтобы они видели вас в таком виде. Могу ли я?..

Он протянул ей чистый носовой платок, и Винтер взяла его с благодарностью. Затем она сказала более спокойным голосом:

— Вы очень добры.

— Нет, — сказал он с неожиданной горечью и теплотой в голосе, и Винтер испуганно взглянула на него. Карлион быстро поправился. — Я уже говорил раньше, что услужить вам доставляет мне огромное удовольствие. Это были непустые слова.

— Я… я знаю.

Знала ли она? Может быть, она ошибалась в нем? Ведь ошиблась же она в отношении Алекса. Если она могла ошибиться в Алексе…

Довольно неожиданно для себя она вдруг поняла, что рассказала Карлиону обо всем. И о болезни Конвея, и о вероломстве капитана Рэнделла, и о своих страхах и сомнениях, когда Конвей не смог приехать в Дели.

— Я не могла понять, как так получилось. Я думала, что он вполне может оставить работу на несколько дней. Ведь это же ненадолго — поехать и встретить меня. Но теперь я знаю, что должна сама ехать к ему и немедленно; я не смогу выдержать в Дели еще одну неделю! Я могу ухаживать за ним — и вовсе не возражаю находиться в одной комнате с больным человеком. Ему снова может стать хуже, а меня там не будет. Если он болен, значит я ему нужна. Будете ли вы… Согласитесь ли вы помочь мне добраться к нему?

Карлион посмотрел в ее широко открытые, молящие глаза и заметил, что она вся дрожит. Он ничего не знал о том человеке, за которого собиралась замуж юная контесса, но почувствовал, что капитал Рэнделл открыл ей правду о своем шефе. Рэнделл не производил впечатления человека, способного солгать в данном случае. Но Рэнделл попытался увлечь будущую жену своего начальника, и Карлион почувствовал себя уязвленным, с одной стороны, а с другой — ему представился чуть ли не Богом посланный шанс сыграть собственную игру.

— Я отвезу вас в Лунджор, — сказал Карлион. — Вы ведь не можете ехать туда без сопровождения.

Винтер издала короткий вздох, теребя шлейф своей амазонки.

— Правда? Вы действительно так и сделаете?

— Конечно. Нам очень повезло, что совсем недавно мне удалось приобрести карету. Вы и ваша горничная сможете путешествовать в ней, а я поеду верхом. Только вот еще одна вещь… — он замолчал.

— Что такое? — взволнованно спросила Винтер.

— Ну, я не знаю, — с сомнением в голосе заговорил Карлион. — Возможно, лучше будет, если вы не будете сообщать о своих намерениях Эбатнотам, — он заметил, что напугал ее, и тут же добавил: — Я уверен, что они с сочувствием отнесутся к вашим намерениям, но они просто обязаны будут удержать вас от этого шага до тех пор, пока вы не сможете отправиться туда под присмотром миссис Гарденен-Смит.