Продолжая смеяться, он повернулся к ней и раскинул руки.

— Миледи, женушка моя милая! У меня все в порядке.

Насколько это только возможно! Я в жизни еще не был так счастлив.

— Ты счастлив, потому что я не любила Уильяма Лонгберна?

Ричард обнял ее и ласково коснулся пальцем ее щеки.

— Именно! Должен признать, что до сего дня я самым позорным образом ревновал тебя к усопшему. Хотя, как я понял из твоих намеков, великим любовником он никогда не был, тем не менее я считал, что ты испытывала к нему весьма и весьма нежные чувства.

Она склонила голову ему на грудь.

— Я тоже тебя ревновала.

— К Антонии? — спросил он, на секунду от нее отстраняясь, чтобы лучше видеть ее лицо.

— Ко всякой женщине, которая позволила себе взглянуть на тебя дважды.

— Должен вам сказать, что вы загадочная женщина, миледи.

— Загадочности я научилась у вас, милорд, — сказала Элисса, со значением посмотрев на Ричарда.

— У меня? — с самым невинным видом переспросил Ричард. — Да меня так же легко понять, как… как…

— Как наш брачный договор, — весело блеснув глазами, закончила за него Элисса.

— Не напоминай мне об этом договоре, женщина! В нем сам черт не разберется.

Она продолжала прижиматься к нему щекой, лелея в себе непередаваемое ощущение, которое испытывала от прикосновения к его обнаженной груди. В следующее мгновение, однако, она встрепенулась и вскинула на него глаза: Ричард быстрыми, хорошо рассчитанными движениями развязывал тесемки на ее корсаже.

— Что ты делаешь, Ричард? — вскричала она. — Завтрак наверняка уже на столе, да и Уил нас ждет. У нас совершенно нет времени!

Ричард пожал плечами:

— Это все ты виновата.

— Я?

— Если бы ты не была такой красивой и желанной, я бы не распалился так сильно — уж потерпел бы до вечера, — сказал Ричард, подходя к кровати.

— Похоже, тебя снова надо отправить спать в павильон.

— Моя бы воля, я снес бы его до основания.

Элисса, подивившись его мрачному тону, сказала:

— А я-то думала, тебе доставляет удовольствие видеть хотя бы одно строение, оставшееся в неизменном виде от прежних времен.

— Только не это.

— Но почему?

— Очень уж этот павильон обветшал. Руины, да и только, — заметил он, натягивая на себя камзол.

— Его можно отремонтировать. По-моему, в архитектурном отношении он интересен.

— А по-моему, нет. Где у тебя щетка для волос?

Элисса взяла с полочки щетку и протянула мужу.

— А все-таки павильон мне нравится, и я бы хотела его сохранить.

— Что ж, тогда мы его сохраним, — холодно сказал Ричард, расчесывая перед зеркалом волосы.

Элисса положила ладонь ему на руку.

— Может быть, мы не будем ссориться с тобой из-за этого павильона?

Взгляд Ричарда смягчился.

— Из-за этого проклятого павильона? Ни за что!

— Меня послала за вами кухарка! — объявил Уил, неожиданно входя в комнату. — Говорит, что все стынет.

Глава 15

За завтраком Уил, не обращая внимания на лежавший перед ним хлеб с сыром, с глубочайшим вниманием слушал рассказ Ричарда о том, как он, Ричард, встретился в Лондоне с пиратами.

Элиссу пираты занимали мало. Куда больше ее интересовало прошлое Ричарда, поэтому при первой же возможности она перевела разговор на эту тему.