— Хмм… Докажите.

От страха у Мэдди подвело живот.

— Я…

— За стаканчиком. — Он мотнул головой в сторону бара.

— С вами?

— Можете в гордом одиночестве, если вам так больше нравится. Судя по вашему виду, немного алкоголя вам не повредит.

Он даже не знает насколько.

Незнакомец поставил байк на место с раздражающей легкостью и протянул ей руку.

Мэдди уставилась на нее, но решила не прикасаться.

— Послушайте, ничего личного, но я только что видела, как вы обходитесь с людьми, которые вас раздражают, так что…

Он посмотрел в сторону, где только что скрылся «Костюм».

— Паркер приставал к моей знакомой и выставил себя на посмешище. Ну да, можно сказать, он меня раздражает. А вы нет. Пока.

— Даже несмотря на то что я дважды попыталась уничтожить ваш мотоцикл?

— Даже несмотря на это. — Его губы тронула ироничная улыбка, как будто Мэдди его насмешила. А это уже неплохо, верно? Он смеется над ее неуклюжестью, а это гораздо лучше, чем злость.

— В любом случае байк пережил ваше нападение, — сказал он, подводя ее к двери — той самой, которую украшала вывеска «Шалаш для влюбленных».

— Плохая идея.

Он сверкнул улыбкой, и — Боже правый! — что это была за улыбка! Мэдди даже улыбнулась бы в ответ, если б не боялась так отчаянно, что он в любую секунду может превратиться в жесткого, злого, агрессивного юриста из Лос-Анджелеса, не умеющего обуздывать свой гнев.

Стоп, минутку. Это все же не ее бывший, Алекс.

— Если честно, — пробормотала она, — это действительно плохая идея.

— Честно-честно?

— А что, в этих краях не принято говорить правду?

— О, местные в основном режут правду-матку. Но дело в том, что они говорят всю правду, даже когда лучше бы смолчать. Это называется сплетничать. Жители Лаки-Харбора — большие спецы по этой части. Вы можете оставить пачку денег на заднем сиденье незапертой машины, и их никто не тронет, но вы не сможете сохранить что-либо в тайне.

— Хорошо, что у меня нет тайн.

Он улыбнулся:

— Тайны есть у всех. Ну же, заходите! Я знаю бармена. Глоток-другой спиртного помогут вам расслабиться, поверьте.

Ага, непременно. Только вот кредит доверия у нее исчерпан. И все лимиты давно превышены. И вообще, банк доверия попросту лопнул.

— Ну, я не знаю…

Но он уже втолкнул ее внутрь, и не сказать, что она зашла с такой уж неохотой. Это место мгновенно вызвало ее живейший интерес. Как будто она очутилась в салуне на Старом Западе. Стены были ужасающего густо-красного цвета, прямо как в борделе, на них висели инструменты для золотодобычи. Потолок поддерживали деревянные балки. Над сучковатыми деревянными столами в кантри-стиле висели фонари, а стены представляли собой ряд старых деревянных дверей, сцепленных стык в стык. Кто-то уже украсил помещение к Рождеству, и отовсюду свешивались огромные серебристые шары и бесконечные потоки дождика.

Красавчик байкер держал ее руку в своей — большой и теплой — и тянул мимо столов, за которыми ужинали многочисленные посетители. Помещение было наполнено оживленной болтовней, громким смехом и ревом музыки, доносящейся из музыкального автомата у дальней стены. Мэдди не узнала мелодию, это было что-то в стиле кантри, а она отнюдь не фанатка такой музыки.

Покачав головой, Мэдди позволила байкеру увлечь ее к барной стойке, где, как она заметила сразу, никто не пил с горя. Все казались… счастливыми.

Надеюсь, это заразно, подумала Мэдди и присела на барный стул, предложенный новым знакомым.