Он оставил машину на стоянке и направился к зданию вокзала. Номера ячеек и коды он помнил наизусть. Спустившись по эскалатору, Добрушин быстро нашел нужную ячейку и набрал код. Дверца открылась. Кассеты на месте не было, однако конвертик лежал.

«Сработало! — Подумал он. — Чем не способ пополнять свой карман!»

Он сунул конверт в карман, захлопнул дверцу и повернулся к выходу. Их было трое. Крепкие ребята перекрыли ему дорогу. Один из них достал удостоверение милиции и коротко сказал:

— Вам придется пройти с нами.

«Не все так просто», — мелькнуло в голове.

— С удовольствием.

Подходя к вокзальному отделению, старший приказал:

— Быстренько понятых, Костя.

Один из группы отделился.

Дежурный лейтенант посмотрел на задержанного как на врага народа.

— А этого вы знаете? — спросил старший сопровождающий у сидевшего на скамье толстяка со сверкающей лысиной.

Добрушин его знал. Он очень хорошо запомнил всех клиентов, которых снимала Раечка. Этому был присвоен номер один.

— Он меня не знает, — твердо заявил Добрушин. — А мне его придется узнать. Я следователь. Майор милиции Добрушин.

Красная корочка перекочевала из кармана пиджака в руки дежурного.

— Как вы оказались возле ячейки камеры хранения и откуда вам известен код, товарищ майор? — холодно спросил лейтенант.

— Мы ведем расследование группы шантажистов. Передача денег производится через камеры хранения на московских вокзалах. Доказательств у нас пока мало. Но мы конфисковали список с номерами ячеек и кодами. В двух из них найдены видеопленки с порнографическим содержанием. В банде работают только женщины.

— Я так и думал! — сказал «номер один» и вытер платком взмокшую лысину.

— У нас заявление от этого гражданина. Что будем делать?

— Переоформим на наш райотдел, — уверенно сказал Добрушин. — Возьмите себе задержание для галочки, если оно вам нужно, остальное моя забота.

— Задержание майора милиции? Обойдемся. Пусть он перепишет заявление на ваш адрес, а это мы отправим в корзину. Волокиты и так хватает.

— Согласен. Конверт пойдет в дело как улика. А с вашей помощью мы оформим здесь изъятие. Ваши ребята были свидетелями, а пострадавший подпишет опознание улики и подтвердит содержимое конверта. В этом случае мы вас больше беспокоить не будем.

— Возражений нет, — подтвердил дежурный.

Через десять минут Добрушин выходил на улицу вместе с толстяком.

— Молодец, Сергей Викторович. Не побоялся. Правильно. Если шантажистов не прижать к стенке, они всех честных людей опозорят. Жду вас и вашу жену у себя в кабинете завтра утром. Повестку выпишу на месте.

— Понимаю, но приду один. С женой-то мы разошлись полгода назад. Она ушла к более молодому и привлекательному. Ну а эту суку я помогу вам прижать к стенке с большим удовольствием. Кстати сказать, Семен Семеныч, с деньгами у меня большая напряженка. Так что вы включите в протокол, что доллары в конверте ненастоящие. «Кукла».

Добрушин достал конверт и вскрыл его. Пять стодолларовых купюр лежали на месте. Он только что видел их на опознании.

— Почему «кукла»?

— Одолжил у начальника сотню на полчаса и переснял ее на цветном ксероксе. У меня есть такая возможность на работе. Номер на всех купюрах один и тот же. Эта стерва не сообразила бы. Бабы в таких вещах не секут. Не деньги, а бумажки, но зато как улика они сработают на тот же срок, что и настоящие.