|
И где она их только берет, такие доисторические? И черные ботинки с черными брюками Заславского. М-да, обувной лоск и блеск явно не его конек. И вдруг я вспомнила о Давыдове! Меня принялось терзать любопытство, куда он делся и на какой стадии переговоров мы с ним остановились!
– … Уходи и больше не появляйся мне на глаза! – горячилась наставница. – И уйду! И больше не появлюсь! – кипятился Заславский. – Стоять, – сказала я и схватила его за ноги. От неожиданности он подпрыгнул и приземлился Ванде на ногу. Она вскрикнула от боли и врезала ему под дых. Заславский застонал и согнулся в три погибели, благодаря чему увидел меня. – Привет, – ласково сказала я, глядя на страдальца из своего укрытия. – Все в порядке, Агнесс-сс? – пробормотал он. Я кивнула. Конечно, меня зовут Катерина, а не Агнесс, Агнесс здесь вообще ни при чем. Это была очередная и самая излюбленная присказка Заславского. Фильм-комедия «Свидание вслепую», сцена суда. Судья стучит молотком, тот отлетает и ударяет секретаря суда по голове. Судья участливо спрашивает: «Все в порядке, Агнесс?» Та кивает стукнутой головой, и суд продолжается. – И что все это значит, Катерина?! – прокричала мне Ванда Вольфовна. – Дурость, – честно призналась я и вылезла из-под вешалок. – Сама не понимаю, что меня толкнуло… – Или кто, – многозначительно кивая на Заславского, хмурилась наставница. – Не-а, – честно призналась я дальше. – Правда-правда, я сама повела себя как идиотка. – По какой такой причине? – прищурилась Ванда. – На радостях, – выручил меня Заславский. – Ее наняли играть роль жены! – Катерина, – обомлела Ванда Вольфовна, – тебя ангажировали?! – Что, честно? – не поверила я Заславскому. – Он же сказал, что я проблема! – Он сказал, что ты ему подходишь. – Не может этого быть! – все еще не верилось мне. – Однако это так, – хмыкнул Заславский и сунул мне листок. – Это договор. Ознакомься и подпиши. – Ванда Вольфовна, – закричала я как укушенная комаром, – дайте мне авторучку! – Ознакомься сначала, дорогуша, – подмигнула мне Ванда. – Я заранее на все согласна! – Что это с ней? – не понял Заславский. – Театр, театр, – вздохнув, пропела Ванда. – Тебе не снился сон подобный…
– Мне не нравится этот пункт, – говорила Ванда и тыкала наманикюренным ногтем в листок с договором. – Почему она должна молчать, отвечая только на задаваемые вопросы? У Катерины что, в замужестве не будет права голоса? Мы втроем сидели за гладильным столом и рассматривали договор, в котором меня привлекала приятная сумма гонорара. – Сколько раз говорить, – морщился Заславский, – что это мнимое замужество! Мнимое. – Сколько раз тебе говорить, что таких девочек, как наша Катерина, не бросают! – Но он собирается ее бросить, как только она отыграет свою роль. |
