Маленькая Лиса медленно двинулась к Страду.

– Ты ведь повинна в смерти моих рабов, значит, будет справедливо, если ты станешь первой моей новой рабыней, так?

– Нет! – закричал Саша, отвлекшись на мгновение от Катрины, уже облизывавшей клыки в нескольких футах от него. – Отпусти ее!

При этом вопле Катрина замерла, повернула волчью морду к Страду.

– Что? – прорычала она негодующе. – Ты хочешь ее сделать вампиром?

– Да, я так хочу, – сухо ответил Страд, проводя тонким пальцем по лицу Лейл. – Не думаю, что Джандер Санстар действительно ушел. Этот болван слишком благороден, чтобы просто сбежать. Ему будет больно узнать, что я сделал с этим ребенком. И священнику будет больно на это смотреть. Ну, я думаю, у меня будет теперь интересный компаньон.

– Ты не сделаешь этого! – пролаял оборотень. Она прыжком развернулась к Страду. Ее руки были по-прежнему человечьими и теперь держали Святой Символ Равенкайнда как оружие.

В глазах Страда промелькнуло удивление, но он не шелохнулся. Пока.

Катрина крепко сжала Святой Символ.

– Ты сам во всем виноват, – прорычала она. – Ты отыскивал все новых и новых женщин, чтобы отдалиться от меня. Ты не понимал, как можно было убить так много твоих рабов. Я поодиночке отводила их к Саше, обернувшись волчицей, а он приканчивал их – для меня. А теперь я слышу, ты говоришь ему, что собираешься сделать вампиршей ее и все начать сначала? Нет! Я не желаю слышать об этом!

– Катрина, дорогая, – воскликнул Страд, отвернувшись от Лейл, – уж не думаешь ли ты на самом деле, что это жалкое создание сможет занять твое место в моем сердце! Она лишь забавное существо, ну, и еще способ отомстить, вот и все. Если тебя это так огорчает, я просто убью ее.

– Убей, – потребовал оборотень, и слезы жестокой ревности выступили на человечьих глазах и потекли по мохнатым щекам. Она немного опустила руки, слегка расслабила пальцы, сжимающие Святой Символ.

– Нет! – закричал Саша.

«Сейчас», – подумал Джандер.

Без предупреждения буро-золотой волк вылетел из стаи и схватил медальон зубами. Быстрее, чем когда-либо раньше, вампир превратился в туман, а потом – в эльфа, сжимая святой Символ Равенкайнда. Медальон обжигал руку, как и раньше, злой, нестерпимой болью. Запах обуглившейся плоти пополз по церкви, но Джандер не обращал на это внимания. В мгновение ока случилось многое.

Катрина, полная злобы, закончила превращение и огромным серым волком бросилась на Лейл. Она прыгнула на воровку, сбив ее с ног. Маленькая Лиса, однако, ухитрилась выхватить кинжал, который дал ей Джандер. Защищая горло левой рукой, она пырнула волчицу серебряным ножом Баал Верзи. Лезвие глубоко вонзилось в плечо Катрины.

Оборотень взвыл от боли, стал корчиться, извиваться. Ее зубы впились в руку Лейл. Кинжал воровки упал на пол, девушка глухо вскрикнула. Маленькая Лиса никогда еще не испытывала такой боли. Она боролась с оборотнем, который, казалось, нападал со всех сторон. Когти царапали ей лицо. Мех не давал дышать, забивал нос и рот. Острые зубы снова вонзились в ее тело. Маленькая Лиса вот-вот должна была умереть, и она знала это.

Она не пожелала сдаться и последние капли тающих сил бросила на схватку с ужасным существом. Зубами и ногтями, как разъяренный зверь, она сражалась не за свою жизнь, а за жизнь Саши.

Острые челюсти жестоко полоснули ее по животу, Лейл обмякла, чувствуя, как ручьем хлынула ее кровь. Горячее зловоние обожгло ее шею. Ее взгляд померк.

Саша упорно сражался с другими волками. Он схватил масляную лампу и с молитвой на устах бросил ее в зверей. Масляная лужа взорвалась с громким хлопком. Свет разлился вокруг него, отгоняя мрак прочь в углы зала. Два волка попали в бушующее пламя и взвыли от боли, когда загорелась их шерсть.