|
Я отшатнулась, и меня словно выбросило на берег сильной волной, больно приложив о камни о оглушив. Я вынырнула из этого поцелуя, чувствуя себя коварной русалкой, влекущей на дно доброго молодца. Вацлав ошарашенно смотрел на меня, его губы наливались краской от моего страстного поцелуя, а мои щеки заполыхали от стыда. Что я натворила? Что себе навоображала? Зачем все усложнила? И как теперь смотреть в глаза Вацлаву, который не знает, куда деться от моей внезапной вспышки страсти?
- Извини, - сдавленно пробормотала я, отстраняясь, - не знаю, что на меня нашло... Но он не дал мне сбежать, не дал договорить свои нелепые извинения. Порывисто наклонившись ко мне, он вжал меня в спинку сиденья и припал ко мне жадным ртом. Его руки нырнули под курточку, до боли стискивая ребра, так что мне стало нечем дышать, а поцелуй неистовым пожаром жег губы, словно стремясь выплеснуть весь огонь, который полыхал в сердце Вацлава и о котором я даже не подозревала. Поцелуй не был нежным, это была ласка на грани боли, которая рождала стон. И я впервые в жизни поняла, что страсть, которая обжигает, это не просто слова. А пальцы Вацлава тем временем ловко освободили мои волосы от краба и нежно разворошили их, распустив по плечам. Не прерывая поцелуя, Вацлав обхватил меня за шею, нащупал собачку молнии на куртке. Его руки ловко освободили меня от куртки, пробрались под свитер, заставляя задыхаться от желания, шепча его имя, и самой выгибаться навстречу его нетерпеливым пальцам, уже добравшимся до молнии джинс. И нам было уже наплевать на прохожих, которые куда-то спешили по своим делам, и на Фабиолу, которая собиралась ограбить самый охраняемый музей Праги... - Жанна, Жанна! - кто-то тряхнул меня за плечо, и я открыла глаза. Надо мной склонился Вацлав, и я невольно подалась к нему, желая продолжения прерванной ласки, но осеклась при виде его настороженного взгляда. - Кошмар приснился? - сочувствующе спросил он. - Ты стонала во сне. С меня мигом слетели остатки сладкой дремоты. Вспыхнув, я откинулась на кресле, радуясь тому, что в сумерках мои стыдливо заалевшие щеки не видны. И особенно тому, что мои страстные стоны Вацлав списал на счет кошмара. Хотя Вацлав слишком воспитан для того, чтобы поржать над тем, что мне приснился эротический сон. Наяву я вся продолжала гореть от тех ласк, которые мне приснились, и хотелось прижаться лицом к холодному стеклу, чтобы снять этот жар. - Долго я спала? - сконфуженно пробормотала я. Вацлав пожал плечами. Понятно, ответа от него не добьешься. Надеюсь, что во сне я не выгибалась дугой и не шептала его имя. Стыд-то какой! Я глянула на наручные часики. Ничего себе! Уже четверть первого! - Тебе кажется, что Фабиола уже не... - начала я, желая убедить его в тщетности слежки и уговорить отправиться в отель, чтобы нормально выспаться. Но Вацлав перебил меня: - А вот и она! Действительно, из дверей отеля выпорхнула гибкая черная фигурка и уверенно направилась к припаркованной машине. - Пристегнись! - коротко бросил Вацлав, заводя мотор. - Начинается самое интересное.
НА ЭТОМ МЕСТЕ В КНИГЕ БУДЕТ ЕЩЕ ОДНА ВСТАВНАЯ ГЛАВА ПРО ФАБИОЛУ
***
По плану Вацлава мы должны были перехватить Фабиолу, когда она будет возвращаться с украденными драгоценностями. Вацлав объяснил, что кража из музея не входит в число подвигов по вампирским меркам, и что по человеческим, что по вампирским правилам Фабиола совершает преступление. Угроза разоблачения и передачи Гончим развяжет воровке язык, и она расскажет нам все, что знает, в обмен на наше молчание. - А потом ты отпустишь ее с украденным? - полюбопытствовала я. Вацлав пожал плечами: - Посмотрим. |
