И он был счастлив.

– Я придумывала имя, – продолжила Драка.

Дуротан заворчал. Он был зол на себя самого за эту ностальгию. Сон Драки был всего лишь сном, простым и честным, а не сознательным, тщательно выпестованным воспоминанием. И время, которое мечтал вернуть Дуротан, безвозвратно ушло.

Сжав ладонь супруги в своей, он сказал, чуть поддразнивая:

– Держи его при себе, жена. Я выберу имя, когда встречусь с ним… или с ней.

– Да? – насмешливо протянула Драка. – И как же великий Дуротан сможет дать имя собственному сыну, если я не пойду с ним?

– Сыну?

Дуротан приподнялся на локте и уставился на жену, приоткрыв рот. До этого он всегда готов был принять как рождение сына, так и дочери.

Лишь бы ребенок оказался здоровым, а пол имел меньшее значение. Женщины Северных Волков были свирепыми воительницами – и Драка служила тому отличным примером. Однако традиция гласила, что титул вождя может перейти по наследству лишь к сыну.

– Что, теперь у тебя видения, как у Дрек’Тара?

Пожав плечами, она улыбнулась:

– Я просто… чувствую это.

Дуротан снова вспомнил о той первой ночи и обо всех остальных, что они с тех пор провели вместе. Ему не хотелось думать о долгой веренице ночей, которые им придется прожить друг без друга. Не хотелось думать о том, что он не будет присутствовать при рождении сына.

– А ты сможешь спрятать свой жирный живот? – спросил он, ухмыляясь в ожидании ответной колкости.

Драка, знавшая мужа вдоль и поперек, стукнула его по плечу – любовно, но довольно сильно.

– Лучше, чем ты сможешь спрятать свою жирную башку.

Из груди Дуротана вырвался искренний смех – целительный бальзам для его души, – и Драка расхохоталась вместе с ним. Они снова легли рядом, и снова ладонь Дуротана легла на ее живот, оберегая их сына. Они войдут в этот новый мир вместе.

Что бы ни случилось.

3

На следующее утро Драка стратегически прикрыла живот небольшим круглым щитом, украшенным бивнями, и оглянулась на супруга. Он кивнул, чуть успокоенный тем, что жена смогла скрыть свою беременность и одновременно защитить их нерожденного сына. Последние годы были настолько тяжелыми, что Драка не сумела набрать ни капли лишнего веса, не считая того, что уходило в ребенка. Ни расплывшиеся мышцы, ни округлившееся лицо не выдали бы ее положение теперь, когда живот был закрыт. И хоть сейчас это послужило им на пользу, вождь ощутил укол сожаления при мысли о том, что жена его терпела такие лишения.

Дрек’Тар надел плащ и пониже натянул капюшон, чтобы скрыть седые волосы, а изуродованное лицо спрятал под полоской ткани. Второй шаман, Пелкар, долгие годы ухаживавший за стариком, должен был вести его. Когда все собрались в ожидании приказа двигаться к «дырке в земле», Дуротан подошел к ним.

– Я не могу обещать, что вас не раскроют, – сказал вождь. – Если вы не захотите так рисковать, никто вас не упрекнет.

– Мы понимаем, – ответил Дрек’Тар. – Все будет так, как угодно Духам.

Дуротан кивнул. Драка уже попрощалась с Гейей и теперь отошла в сторону. Дуротан положил руки на плечи матери.

– Пока нас с Оргримом не будет, ты в ответе за наш клан, – сказал ей он.