Подождали полминуты. На всем этаже было пусто и тихо. Неудивительно – время позднее, а в доме обитает действительный средний класс, с положительным социальным рейтингом. И после двадцати двух ноль-ноль из своих квартир никто здесь старается не выходить без ну очень крайней нужды. Не говоря уже о том, чтобы появиться на улице. Да и лифты после двадцати двух ноль-ноль в этих домах отключаются, так что чтобы из собственного дома-крепости выйти, нужна действительно веская причина.

«Стой!» – жестом остановил я Войцеха, который уже достал сканер и начал заранее присоединять к нему длинную и гибкую трубку объектива.

«Что?» – взглядом спросил он.

«Подожди» – прошептал я, сжав его руку.

И прислушался к ощущениям. Потому что грудь у меня стянуло очень и очень знакомое чувство. Предчувствие даже.

«Предчувствие у меня плохое» – одними губами произнес я, глядя поляку в глаза.

«Уходим?» – также беззвучно произнес он, показывая вниз, в сторону спуска с лестницы.

Спрашивал Войцех абсолютно серьезно – в этом мире намного более серьезное отношение к такому понятию, как шестое чувство. И предчувствие здесь дело такое, что пренебрегать им не принято.

Я задумался, анализируя ощущение опасности.

«Да ты просто боишься» – подсказал внутренний голос.

Может быть, – легко согласился я. Пфф – как будто бояться это что-то плохое.

Может быть это действительно страх? – спросил сам себя, как на духу. Нет, не это именно предчувствие, а не страх – абсолютно честно дал сам себе ответ.

Страх есть, да. Но я на него уже не обращаю внимания, давно привык. Да и это вполне естественное чувство, я ощущаю его чуть по-иному. Сейчас же меня гложет чувство… грядущей не беды, нет. И не столько опасности, сколько… как будто…

«Как будто это блудняк какой-то» – вовремя подсказал внутренний голос.

Именно. И похоже, что запас «удачных парковок» на сегодня мы исчерпали.

То, как мы только что вынесли ломбард – это плановая, даже дежурная операция. Пусть рискованная, даже немного опасная, но все же плановая рутина. А вот то, что ждет нас впереди… За рамки планирования это точно выходит. Превращаясь уже в импровизацию.

По крайней мере, я примерно так оценивал свои ощущения предчувствия.

«Пошли», – показал взглядом в сторону коридора, и добавил также беззвучно, шевеля одними губами: «Внимательнее».

Кивнув, Войцех перехватил пистолет. Ясно, что слова о моем плохом предчувствии он воспринял более чем серьезно. Кожа его побледнела, скулы заострились – явно снова активировал разгон организма и боевые импланты.

Глядя на поляка, я вдруг подумал, что если удлинить его тронутые сединой волосы, он станет удивительно похож на каноничного Геральта, когда тот зельями токсично обгашен. Усиливая впечатления, у Войцеха на ставшей молочно-белой коже еще ярче, чем во время утреннего покушения проступила сетка темных вен. Все, к бою на предельных скоростях Войцех точно теперь подготовлен.

«Готов?» – беззвучно, одними губами, произнес он.

«Готов» – кивнул я, окончательно принимая решение.

Войцех просунул гибкую трубку объектива в выбитое окно входа с черной лестницы, сканируя коридор. В доме такого уровня централизованное видеонаблюдение отсутствует, но может быть у кого в квартирах здесь есть.

Но здесь, в этой части коридора, видеонаблюдения ни у кого не оказалось.

Проскользнув в приоткрытую дверь, мы вышли в общий холл и двинулись к лифту.