- Феликс Эдмундович… или как вас там, - обернулся я к Изотову, при этом не удержавшись от лишних эмоций. - Так вы наконец скажете, на каком основании столь нагло вторглись на чужую территорию?

С большим удовольствием я бы продолжил сказанную им совсем недавно фразу о том, что всем псам инквизиции требуется сложить оружие и проследовать на плац для составления протокола о взятии в плен, иначе отдам приказ открыть огонь на поражение. К сожалению, уверенности в том, что если я отдам такой приказ, гусары окажут содействие у меня не было. Поэтому пришлось промолчать.

- Ваш невысокий ранг и низкий уровень доступа, господин барон, не позволяет вам этого узнать, к моему огромному сожалению. А теперь позвольте нам провести необходимые замеры для проверки поступившей информации, - сохранять лицо Изотов умел.

- Позволяю. Преосвящейнеший владыко, - обернулся я к епископу. Причем опять, наверное зря, не удержался, и специально обратился к нему на православный манер, а не на католический. - Преосвящейнеший владыко ввиду моего уважения к Святому Престолу может остаться для контроля работы ваших специалистов. Оставьте здесь необходимое количество исполнителей. Остальные… пшли вон отсюда, - выразительно глянул я в глухое забрало главного здесь, без сомнений, опричника.

Снова сознательно провоцировал. Да, возможно делаю глупость. Но на эту глупость у меня были весьма весомые причины.

После моих слов над развалинами повисла тишина. Все же первое мое обращение «человек-собаке-друг» к неизвестному опричнику, наложившееся на прибытие кавалерии, слышало всего человек пять-десять. Сейчас же небрежный тон услышали почти все рядом присутствующие в радиусе нескольких километров. Я ведь по-прежнему в тактической сети находился в общем доступе рядового бойца, а не варлорда.

Тишина над развалинами повисла мертвая. Сердце отмеряло секунды словно метроном, и после нескольких отдавшихся в ушах ударов забрало неизвестного опричника наконец поднялось. После чего на меня спокойно, без лишних эмоций, посмотрели едва-едва подсвеченные сиянием магического отблеска глаза. Ну да, в комплекте экипировки возможности Источника блокируются, и даже высокоранговый одаренный не сможет полноценно использовать силу стихии.

- Мне тоже покинуть твою землю? - с едва заметной усмешкой поинтересовался опричник, выделив интонацией слово «твою».

- Если будешь с приборчиком вокруг шныряться и искать черную кошку, которой нет, то оставайся. Нет, нет, - пожал я плечами.

Мой намек он, кстати, похоже не понял. Видимо, первый раз в жизни услышал слово «шныряться», тем более применительно к себе. Но я бы, будь на его месте, в любом случае на это «нет, нет» внимание обратил.

А вот он нет.

Когда долго находишься на вершине мира, некоторые вещи замыливаются, а это может быть опасно. Но вот за кого-кого, а за этого господина мне точно волноваться не причин. Не маленький, пусть сам о себе заботится.

- Есть в этом мире порода карликов, - по-прежнему спокойно посмотрел на меня обладатель синих глаз, - что изыскивая защиту в обстоятельствах, будь то законы, женская юбка, сильные друзья или даже юный возраст, они действуют несоразмерно нагло своей настоящей силе. Ты в своей короткой глупости юных лет забыл, на чьей земле находишься, и кто здесь настоящий хозяин.

- Seriously? - даже не сдержался я, утрачивая бесстрастное выражение лица. Сделав шаг вперед, я подошел к опричнику ближе. - Ты забыл одно стержневое высказывание, на котором держится весь хрупкий механизм… нашего молодого homo deus властвия. Мы, - коснулся я указательным пальцем своей груди под горлом, а после этим же пальцем показал на опричника: - Равные тебе, клянемся признавать тебя, равного нам, своим королем и правителем, при условии, что ты будешь соблюдать все наши свободы и законы; но если нет, нет.