Пытаясь перекричать Илону, которую на песке арены все еще грыз искалеченный цербер. Она все еще была жива, и у нее даже хватало сил на крик. Из-за этого нам с Валерой было не очень удобно общаться.

– Что я такого непонятного сказал? Мы сейчас летим в Кафедрал, – махнул я рукой туда, где он предположительно находился, – выходим в истинный мир, после этого рулим в Родезию, откуда мне как можно быстрее нужно связаться с Ольгой.

– А детали? Зачем это все?

– По дороге расскажу.

– А сейчас, в пару слов?

– Это лишнее.

– Ты мне не доверяешь?

– Доверяю, более чем. Просто ты сейчас начнешь кричать что это идиотизм, спорить со мной, возможно даже обзываться по-разному… но потом все равно согласишься. У меня просто голова так сильно болит, что даже глазами шевелить тяжело, не говоря уже о мыслях, и необходимости что-то вслух говорить…

– Так, стой.

– Стою.

– Буквально двадцать часов назад ты сказал мне что?

– Что я сказал? Я много что сказал буквально двадцать часов назад.

– Ты сказал, если обобщать твою же речь, что прошло время необдуманных решений, и пора начать действовать как профессионалы.

– Ну да, было такое. Просто игра вышла немного на другой уровень, и мы упускаем стратегическую инициативу…

Илона закричала очень уж громко, из последних сил, заглушив мои последние слова.

– Мы ее даже теряем, – договаривая, повторил я, повышая голос.

– Ясен-красен мы ее теряем, ее трехголовая адская собака жрет! – отреагировал Валера, который из-за крика Илоны видимо не все мои слова расслышал.

– Да не ее теряем, – глядя на дергающуюся под собачьей тушей Илону, покачал я отрицательно головой.

– А кого?

– Стратегическую инициативу! Понимаешь, стратегия «Нас пинают – мы крепчаем» – это не выход. Так что переходим от оборонительной доктрины к наступательной, дальше действовать будем мы, и все такое прочее.

– Куда действовать?

– Ты же знаешь, Валер, что такое стратегическая инициатива? И вместе с этим парнем, как его… Драго да? Вы с ним получили вы от Бергера именно поэтому. Потому что вы реагировали и решали проблемы по мере их поступления. И стратегическую инициативу потеряли.

Илону, кстати, мы в этот момент тоже уже полностью потеряли – рычащий в ярости цербер уже грыз мертвое тело.

– Мы ее потеряли. Amen, – отреагировал я на завершение бренного пути Илоны Маевской.

– Да ты говорил это уже.

– Нет, мы ее потеряли, – показал я на Илону. – И его потеряли, – в удивлении добавил я, глядя на цербера.

Трехголовый пес тоже только что умер – сразу после Илоны. Оказывается, до этого момента он жил только на силе воле. Видимо, хозяйка ему так не нравилась, что пес даже умирать не стал до того момента, как ее с собой не забрал.

– Все, в этой главе нашей сказки все плохие умерли, добро победило, – резюмировал я.

– А судьи кто? – не упустил возможность снова уколоть меня Валера.

– Кто победил, тот и добро – какие судьи? Это же элементарно, Уотсон. Ладно, подожди пять секунд.

Развернувшись, я подошел к капитану Риджалу.

– Все вокруг обыскать, собрать все представляющее информационную и артефакторную ценность. Девушек и пленников эвакуировать в форпост Кафедрал. Постараться сделать все это как можно оперативнее, мне здесь не очень нравится. Прямой опасности не чувствую, но место нехорошее.