Выбравшись на улицу, Свейн отошёл в сторону и с ходу спросил:

— Что там ещё за история с ядом?

— А ты-то откуда знаешь? — растерялся Вадим.

— Мгалата рассказала. Да я ещё два дня назад заметил, что та рабыня всё время рядом с тобой трётся. Рассказывай, — потребовал он.

В двух словах описав ему ситуацию, Вадим снова вздохнул и, помолчав, добавил:

— В общем, очередная головная боль.

— И кто это может быть? — мрачно спросил Свейн.

— Ну, не из воинов точно. Пока мы в походе были, прикончить меня у них времени хватало. Значит, это кто-то не из воинов. Остаются те, кто был здесь. Но и они сидели здесь одни и никого не видели. Думаю, появись здесь чужаки, нам бы сказали. Получается, что это всё ещё только должно случиться.

— Получается так, — с заметным облегчением кивнул Свейн. — Но как нам теперь быть? Выходит, тебя теперь отсюда ни на шаг выпускать нельзя, чтоб не убили.

— Ещё чего?! — гаркнул Вадим. — Хочешь, чтобы я всю оставшуюся жизнь сидел в этой бухте и трясся от страха? Ну уж нет. Есть рабыня, которой приказали пробовать мою еду. Вот пусть и пробует. А я буду делать то, ради чего меня сюда вообще притащили.

— А если и вправду отравят? — тихо спросил Свейн.

— Не отравят. Недаром же Одноглазый девчонку предупредил. Да и невелика потеря. Меня уже столько раз убивали, что я и сам со счёта сбился, — грустно усмехнулся Вадим. — По большому счёту я давно уже помереть должен был.

— Вот ведь дурак болтливый, — зарычал на него Свейн.

— Сам такой, — отмахнулся Вадим. — В общем, так. Парням потом сам всё расскажешь, чтобы ненужных разговоров не было. А девчонку придётся теперь за собой таскать. Сам понимаешь, странно будет, если северянин будет постоянно отказываться сделку обмыть.

— Это точно, — мрачно кивнул Свейн.

— Так что? Когда на охоту пойдём? — снова взял его за горло Вадим.

— Да погоди ты. Дай в себя прийти, — отмахнулся Свейн, страдальчески хватаясь за голову.

Мстительно усмехнувшись, Вадим не удержался, сыпанув соли на открытую рану.

— Пить меньше надо, — наставительно проворчал он.

— Да пошёл ты, — огрызнулся Свейн и, тяжело ступая, зашагал к дому.

Спустя четыре дня, когда северяне наконец сумели вернуть себе человеческий облик и могли держать в руках оружие без опасности поранить самих себя, синий драккар вышел в море. На этот раз в трюм загрузили пять ящиков с «греческим огнём». Сам Вадим был изначально освобождён от гребли и регулярно проверял крепление опасного груза.

Вернувшись на палубу, он принимался собирать метатель, при помощи которого и собирался покончить с троллем. Закрепив при помощи Рольфа тетиву, он наложил на ложе болт и, наведя метатель на стаю проплывавших мимо моржей, выдернул стопор. Резко разогнувшись, метатель выбросил стрелу, больше напоминавшую короткое копьё.

Обернувшись, Рольф внимательно наблюдал за стадом, ожидая результата стрельбы. Огромный самец с длинными желтоватыми клыками величественно плыл к берегу, когда длинный болт широким наконечником вонзился ему в бок и, пройдя наискосок, вышел перед правым ластом. Вздрогнув, животное медленно повернулось на бок и, замерев, начало тонуть.

Восхищённо выругавшись, Юрген ловко переложил весло, направляя корабль к случайной добыче. Перегнувшись через борт, Рольф ловко зацепил кошкой тонущую тушу и, приподняв задние ласты моржа над водой, с натугой прохрипел:

— Цепляйте быстрее, эта сволочь больше нашего корабля весит.