И вот он уже дает согласие сообщать информацию о готовящихся побегах:

«– Можно. Это – можно» , подписывает соответствующий документ и получает оперативную кличку: «Ветров».

«…И я вывожу в конце обязательства – “Ветров”. Эти шесть букв выкаляются в моей памяти позорными трещинами. …

А уполномоченный прячет мое обязательство в сейф – это его выработка за вечернюю смену, и любезно поясняет мне: сюда, в кабинет, приходить не надо, это навлечет подозрение. А надзиратель Сенин – доверенное лицо, и все сообщения (доносы!) передавать незаметно через него.

Так ловят птичек. Начиная с коготка».

Впоследствии Александр Исаевич будет убеждать своих читателей, что на самом деле сделка с тюремными властями была его «маленьким достижением», ведь обязательство он дал «слишком частное» – всего лишь сообщать о готовящихся побегах. При этом за все это время он так ни на кого и не настучал. Видимо, надеялся он, что документы, которые бы пролили свет на его деятельность на новом поприще, уничтожены при реабилитации. Однако побывавшему в сентябре 1974 года в СССР швейцарскому криминалисту Франку Арнау удалось заполучить оригинал рукописного доноса «Ветрова» с некоторыми ведомственными пометками на полях.

Вот его текст:

«В свое время мне удалось по вашему заданию сблизиться с Иваном Мегелем. Сегодня утром Мегель встретил меня у пошивочной мастерской и полузагадочно сказал: “Ну, все, скоро сбудутся пророчества гимна, кто был ничем, тот станет всем”. Из дальнейшего разговора с Мегелем выяснилось, что 22 января з/к Малкуш, Коверченко и Романович собираются поднять восстание. Для этого они уже сколотили надежную группу, в основном, из своих – бандеровцев, припрятали ножи, металлические трубки и доски. Мегель рассказал, что сподвижники Романовича и Малкуша из 2, 8 и 10 бараков должны разбиться на 4 группы и начать одновременно. Первая группа будет освобождать «своих». Далее разговор дословно: “Она же займется и стукачами. Всех знаем! Их кум для отвода глаз тоже в штрафник затолкал. Одна группа берет штрафник и карцер, а вторая в это время давит службы и краснопогонников. Вот так-то!” Затем Мегель рассказал, что 3 и 4 группы должны блокировать проходную и ворота и отключить запасной электродвижок в зоне.

Ранее я уже сообщал, что бывший полковник польской армии Кензирский и военлет Тищенко сумели достать географическую карту Казахстана, расписание движения пассажирских самолетов и собирают деньги. Теперь я окончательно убежден в том, что они раньше знали о готовящемся восстании и, по-видимому, хотят использовать его для побега. Это предположение подтверждается и словами Мегеля “а полячишка-то, вроде, умнее всех хочет быть, ну, посмотрим”.

Еще раз напоминаю в отношении моей просьбы обезопасить меня от расправы уголовников, которые в последнее время донимают подозрительными расспросами.

20.1.52. Ветров».

На донесении сверху написано: «Сов. секретно. Донесение с/о Ветров от 20/I –52 г.»

Пометка на полях: «Доложено в Главное управление лагерей МВД СССР. Усилить наряды охраны автоматчиками». Подпись: Стожаров.

Пометка внизу: «Верно: начальник отдела режима и оперработы». Подпись: Стожаров.

Факсимиле солженицынского доноса. Опубликовано в Neue Politik. 1978. №2.

В рабочих материалах к неопубликованной книге о Солженицыне «Без бороды» Арнау отмечает: «Хотя документ и подлинный, фактические события были полностью искажены, что привело к страшным последствиям.

В действительности в лагере не планировалось никакого восстания, небольшая группа заключенных лагеря “Песчаный” (находился вблизи Караганды) намеревалась 22 января 1952 года пойти к руководству лагеря, чтобы просить его перевести некоторых других заключенных, которые сидели в карцере, … в обычный лагерь.