— Что-что?

— Ар нуво! Архитектурный стиль начала века! Их даже реставрировать не надо. Мы с Шерли их хорошенько промоем, подчистим, покрасим, а потом продадим за хорошие деньги.

Клементину не был настроен столь оптимистично.

— Да кому продадим! Сюда никто не пойдет!

— Ничего подобного! — не соглашалась Клара. — Здесь просто все надо привести в порядок. Дать рекламу, распространить в богатых районах листовки... Конечно, для того чтобы распечатать листовки, нужны деньги...

— Жаманта знает, где деньги, — вдруг брякнул Жаманта, плутовато поглядывая на Куколку и Агустиньо, с которыми вместе только что приволок старые ворота.

— Да-а? — недоверчиво протянул Клементину. — И где же?

Агустиньо и Куколка за его спиной делали энергичные знаки Жаманте, но тот продолжал:

— Агустиньо и Куколка хотят заграбастать деньги Неузы Марии!

Клементину обернулся к обоим братьям.

— Да, — развязным тоном проговорил Агустиньо. — Мы узнали, что Рафаэла Катц была на самом деле нашей сестрой, Неузой Марией!

— Откуда вы это узнали?

— Это им Сандринья сказала, — снова подал голос Жаманта.

— А она наверняка оставила наследство, — вставил Куколка.

Когда Клара и Клементину остались одни, он сказал:

— Ну вот, втемяшили себе в голову мысль о наследстве! I Моим братьям лишь бы не работать... Хотя я и сам теперь хотел бы стать богатым, чтобы тебе не надо было надрываться в этом доме. Ты не для этого рождена! Не для того, чтобы мыть здесь полы!

— Но я мою полы собственного дома, — отозвалась Клара. — Это мой дом! У меня никогда не было своего дома. А главное — рядом со мной тот, кого я люблю! И я очень полюбила Шерли. Я готова отдать ей всю ту нежность, которую не смогла дать своему ребенку.

— Твоему ребенку?!

— Да. Я была совсем молоденькой, когда родила ее. У нее была злокачественная тератома мозга. Ничего нельзя было поделать. Она умерла младенцем. Как-нибудь мы сходим с тобой на кладбище, и я покажу тебе се могилку.

Клементину осторожно обнял ее и успокаивающе погладил по голове.

— Теперь я понимаю, почему ты сразу потянулась к Шерли.

...Ближе к вечеру к ним заглянул Александр. От внимания Клары не ускользнуло, как радостно вспыхнула Шерли, когда он пошел в комнату. Девушка не умела скрывать свои чувства. Александр принес Клементину протокол допроса. Когда Клементину его подписал, он сказал:

— Вот увидите, я докажу вашу невиновность.

Клементину с сомнением покачал головой.

— В меня все тычут пальцем и кричат: «Он преступник! Он — чудовище, которое взорвало башню!»

Когда Александр ушел, Клементину задумчиво сказал Кларе:

— У меня из ума не выходит мой отец...

Клара закончила мыть посуду и уселась рядом с ним.

— Твой отец погиб, Жозе!

— Да, но ведь тела его не нашли! А я все время вспоминаю, как просил его помочь мне выкинуть ящик с планами и взрывчаткой, чтобы поскорее забыть о своей идее взорвать «Вавилонскую башню». А отец все откладывал и откладывал это дело... Потом содержимое ящика исчезло, и прогремел этот ужасный взрыв!..

На лице Клары выразилось недоумение.

— Но зачем твоему отцу взрывать Торговый центр?

Клементину тяжело вздохнул:

— Да простит меня Бог! Я даже думать об этом не хочу... Но все же временами мне кажется, что отец способен на такое, чтобы отомстить Рафаэле!..

Чем дольше Бина жила в доме Диолинды, тем больше она убеждалась, что здесь не все так просто, как ей казалось. Последнее время дона Диолинда как-то напряжена, как будто чего-то ждет. То и дело названивает кому-то по телефону и, прикрыв дверь своей комнаты, с кем-то подолгу беседует.