— Верь, верь, — пробурчал Аженор.

Но Бруну его не расслышал. Он был занят осмотром пещеры.

— Эй, Аженор! — позвал он.

Аженор вошёл в темноту, перерезанную лучом от фонаря Бруну.

— Что, если проделать отверстие вон там? — спросил Бруну, указывая лучом фонаря в угол пещеры.

— Порода тут мягкая, — отозвался Аженор, — но как бы весь свод не разнести, пещерка-то маленькая.

— На дозы ты мастер, ни разу ещё не переборщил, — отозвался Бруну. — Значит, помечай!

Так, одну за другой, они обошли три пещеры и пометили, где нужно проделать отверстия, чтобы в них попадал свет.

— Затем нужна дорога, лестница, может быть, небольшая терраска, — продолжал прикидывать Бруну. — Как ты думаешь, справимся?

— Почему бы и нет? — усмехнулся Аженор.

Они вернулись домой, и Бруну всю дорогу прикидывал, что придётся им изменить для того, чтобы сюда могли приезжать люди.

Уже смеркалось, когда они добрались до дома. Ужинали они все вместе на террасе, а потом Аженор отправлялся спать в мастерскую, у него там была отгорожена каморка, где он чувствовал себя хозяином.

Но на этот раз спокойного ужина у них не получилось. У ворот стояла незнакомая машина. Они подошли к веранде, и Бруну узнал Марту, она сидела в кресле и, как видно, дожидалась его.

При виде Аженора она болезненно вздрогнула, но тут же совладала с собой.

— Мне нужно поговорить с тобой, — сказала она.

Бруну взглянул на неё. Любой человек увидел бы лишь спокойное лицо светской дамы, любой, но не Бруну. Он понял, как Марта взволнована.

— Может, ты поужинаешь с нами? — ласково спросил он.

— Нет-нет, — сразу же отказалась она. — Я тороплюсь, мы поговорим, и я поеду.

— Ужинайте без меня, — обратился Бруну к появившейся на пороге Аните, и пригласил Марту в мастерскую.

Как только они ушли, Аженор, потянувшись, сказал:

— Что-то больно спать хочется. Кусок в горло не лезет. Пока!

Он встал и шагнул с веранды в темноту.

Бруну зажёг в мастерской небольшую лампу, усадил Марту на стул и выжидательно посмотрел на неё.

— Я получила письмо. Александр приезжает со своей невестой, — нервно проговорила Марта.

— Ты хочешь попросить меня, чтобы я не делал им свадебного подарка? — иронически спросил Бруну. — Я не буду.

Марта даже не улыбнулась, хотя Бруну показалось, что он неплохо пошутил.

— Мне не до смеха, Бруну! Её ближайшая подруга — Шерли, которая, видите ли, выступает под своей девичьей фамилией да Силва! И приезжают они все вместе! Меня чуть удар не хватил, когда я это прочитала!

Бруну почесал в затылке и невольно рассмеялся: он всегда ценил чувство юмора, которое не уставала демонстрировать жизнь.

— Я не знаю, что мне делать, Бруну! — в отчаянии воскликнула Марта. — Мне кажется, моего сына опоили какой-то отравой, иначе, почему он непременно выискивает себе какое-то отребье? Мало этого! Он пишет что-то о новом центре Энрики и просит, чтобы мы содействовали её выступлениям! Но я не хочу! Не хочу ей помогать! Я не хочу иметь ничего общего с этим семейством! У меня жуткое предчувствие: стоит им приехать, и наша тайна будет открыта. Я заклинала Клару никому не говорить о девочке. И уверена, она сдержала клятву. Но когда они все приедут сюда, непременно кто-то обмолвится о дочке Сандры. Александр увидит её и всё поймёт! Кстати, на кого она похожа?

— Ты могла бы сама определить это, — задумчиво сказал Бруну.