А чуть позже в подземной тишине прорезался еле различимый отдаленный шум. По мере движения автобуса звук приближался и становился громче. В конце концов стало ясно, что это человеческие голоса. Причем не просто голоса, а крики. И кричат, кажется, не от радости… Да это же вопли ужаса! Истерический женский визг!

    Сильвер, однако, не проявлял никакого интереса к этим душераздирающим звукам.

    Крики звучали уже так близко, что стали различимы слова.

    – Убей его! Прошу тебя, пожалуйста, убей его!

    – Как я его убью?! Он уже мертвый!

    – Но он же ходит! Он схватил меня!

    Сильвер с хрустом потянулся и сообщил:

    – Тут уже недалеко. Минут через двадцать прибудем. Судя по кинотеатру. Верно?

    – Все правильно, – отозвался из кабины Федя.

    – Тут какие-то перцы подпольный кинотеатр держат, – пояснил Сильвер. – Точнее сказать, подземный. Репертуарчик у них всегда такой: зомби, ходячие мертвецы, крысы-мутанты, разумные осьминоги из канализации… Дешевый трэш, короче.

    Когда звуки подземного кинотеатра стали отдаляться, впереди, метрах в двадцати, показались вдруг три светящиеся сиреневые точки, расположенные как бы на вершинах равностороннего треугольника.

    – А вот вам и разумный осьминог из канализации, во всей красе! – сообщил Федя и выключил мотор.

    Сиреневые точки двинулись навстречу автобусу.

    Через полминуты двери открылись, и по ступенькам в салон стал подниматься человек в гидрокостюме, строительной каске и каких-то огромных навороченных очках, то ли подводных, то ли ночного видения. В одной руке у человека была острога, в другой – мешок, в котором что-то шевелилось. На груди гидрокостюма светились три сиреневые точки.

    – Здорóво, пиратики! – крикнул вошедший.

    – Здоров, рыбачок! – ответил Сильвер. – Как добыча?

    – Четыре штуки. Но такие ничего, средненькие. Показать?

    – По мне, так век бы их не видеть! – поморщился Сильвер. – Вот разве что Артем пускай поглядит. Правда, стошнить может.

    Рыбак развязал мешок и вывалил на пол крупную, с полметра длиной, продолговатую рыбину с бледной полупрозрачной кожей, покрытой редкими розоватыми чешуйками. У этого существа были две пары лапок: задние, перепончатые, и передние – трехпалые, с длинными острыми коготками.

    – Ну и гадость, – пробормотал Артем.

    – Знал бы ты, какова эта гадость на вкус! – усмехнулся рыбак. – И сколько за нее дают китайцы! У них в ресторанах это лучший деликатес. Вкус божественный, ни с чем не сравнимый! Особенно лапки. Они, правда, в исходном виде это дело никому не показывают. Выдают за разные морепродукты. Иногда даже подают как спаржу, специальным образом приготовленную.

    – А как называется эта зверюга? – поинтересовался Артем.

    – А никак не называется. Зверюга науке не известна. Завелись вот тут и живут. В наземные водоемы вроде бы пока не выходят. Мы их зовем «рыбстеры».

    – Все, хватит, убери ее, на хрен! – взмолился Сильвер.

    – Вы на сундук? – спросил рыбак, засовывая добычу обратно в мешок.

    – Туда.

    – Подбросите?

    – О чем разговор!

    Автобус-амфибия продолжил свой рейс.