Он долго сидел и читал дела. Ему не понравился никто. И лейтенант Ингрид Герзе, начальник женского отделения школы, посоветовала ему Дроздову. Она сказала тогда Лаврову: «вы знаете методы советской разведки, господин Лавров. Цель в вашем ведомстве, как и у нас, всегда оправдывает средства. Так вот, эта девушка не остановится ни перед чем».

Потом он сам говорил с Дроздовой. Задавал ей вопросы и нашел некоторые нестыковки в мелочах. Да и отвечала она так, словно хорошо заучила урок.

А если Дроздову ему подставили? Ведь Кравцов и Нольман могут быть правы. Что он знает о ней? Почти ничего, но почему-то стал ей доверять. Почему? Лавров не мог ответить на этот вопрос.

Ольга уже ждала его дома.

– Что? – с порога спросила она.

Он ничего не ответил и снял плащ и кепку.

– Шигаренко нет дома. Мы одни. Говори смело. Что он тебе сказал?

– Новое задание.

– Какое? Нам что поверили?

– Новое задние у группы Кравцова.

– А мы?

– Нас продолжат проверять!

– Но как же так? Ты выдал им столько полезной информации по абвершколе Брайтенфурт!

– Я не знаю почему, Ольга. Возможно, для проверки нужно больше времени. А ты ничего не упустила?

– Ты о чем?

– Когда сообщала информацию о себе?

– Значит причина во мне? – спросила она.

– Нет. Я этого не сказал. Я только предположил, что причина может быть в тебе. Не во мне же. Обо мне они всё знают.

Ольга не ответила.

– Ты что-то скрыла? Так? – допытывался Лавров.

– Не совсем. Я рассказала…

– Ольга! Прошу тебя будь откровенной. От этого многое зависит.

– Я действительно Ольга Дроздова. Но я Ольга Дмитриевна. И я не была радистом в Воронежском полку. Я была санинструктором.

– Санинструктором Воронежского полка?

– Воронежского коммунистического добровольческого полка, так он назывался летом 1941 года. Если тебе угодно меня проверить, то спроси прямо. Я могу назвать и фамилию командира, и начальника штаба и замполита. Командир полковник Войцеховский, комиссар – Латышев, начштаба – Худяков.

– Ольга! Я верю тебе, но почему ты не сказала, что была санинструктором сразу! Зачем назвалась радистом?

– Но откуда я могла знать, что они смогут это раскопать так быстро?

– Ольга! Это НКГБ! Что ты скрыла? Только не ври, пожалуйста.

– Я Дроздова Ольга Дмитриевна. Была санинструктором в Воронежском коммунистическом добровольческом полку. Попала к немцам в плен в сентябре 1941 года. И соврала только по поводу отчества и специальности радиста.

– Но зачем ты соврала?

– Мой отец Дмитрий Васильевич Дроздов был офицером НКВД. Арестован в 1938 году. Я решила пока этот факт не открывать. Думала, что мне никто не поверит после этого. Но ведь они не могли узнать, Роман!

– Если твой отец служил в НКВД? Такое они не знать не могут! Тем более если за дело взялся Иван Артурович Нольман. А почему ты взяла имя другой Дроздовой?

– Она погибла. Чем это ей повредит?

– Погибла?

Лавров понял в чем «прокололась» его Ольга. Все возможно и получилось бы, но настоящая Дроздова была жива! И она в Москве!

– Дроздова связистка погибла?

– Да.