Костина возразила:

– Но Горбань совсем не готова! Я смотрела на неё в разведшколе, где она проходит обучение. И скажу, что она не будет слишком хороша на этой работе, товарищ старший майор.

– Я полностью разделяю, это мнение, Лена. Но Горбань в Харькове работала под началом Вдовы.

– Но Вдова использовала Горбань втемную.

– Для Максимова это козырь для заброски Горбань. Ей придумали легенду, и она при помощи Нойрмаера сможет «сбежать».

– И что за легенда?

– Довольно таки неплохая. Горбань была беременна от Нойрмаера. Они стали любовниками в Харькове осенью 1941 года, когда Нойрмаер работал под именем советского лейтенанта Семена Царева.

– Но ведь она не была беременной и никогда не рожала. Это немцы сразу выяснят. Любой опытный врач сразу определит это.

– Этот элемент легенды учли. Родов не было. Горбань была в тюрьме НКГБ и произошел срыв беременности. Из-за этого Горбань «озлобилась» на органы НКГБ.

– Часть её собственной биографии, а часть легенды? Придумано не так плохо. Но всё равно Горбань с таким заданием не справится.

– И я так думаю. Внедрение в состав абвершколы Брайтенфурт. Стать преподавателем женского отделения радисток не столь просто. А мне нужен свой человек именно там.

– А лейтенант Лавров?

– Нет. Лаврову не доверяют. И даже если мы сохраним его в качестве агента, инструктором в школе ему не быть. Его станут использовать на другой работе. И нам нужна женщина инструктор по радиоделу.

– Горбань неплоха в этом деле, товарищ майор. Её успехи в радиоделе впечатляют. Это подчеркнул и начальник школы, где она учится. Но я все равно предлагаю себя.

– Операция весьма важна. Носит название «Красная вдова».

– Красная вдова?

– У немцев Вдова, у нас Красная вдова.

– Тогда это работа для меня.

– Но тебя знают по Харькову. И Вдова может тебя знать, Лена.

– А мне тоже можно внедриться под своим именем, товарищ Нольман. Зачем придумывать иную биографию? Я работник НКГБ и я ценное приобретение для абвершколы.

– А как ввести тебя в игру? Поделись своими соображениями.

– У вас разве нет плана?

– У меня есть. Но я хочу знать, что думаешь ты, Лена.

– Все просто. Вы спасли меня от ареста весной этого года. Полковник Одинцов требовал моего отстранения и отдания меня под суд. Это практически легальная заброска! Я сбегаю от НКГБ и перехожу на сторону немцев. Да, они станут меня проверять, но биография моя собственная. Нужно только продумать какие сведения я смогу им «отдать».

– За этим дело не станет. Как убедить Максимова поставить на тебя?

– Но я смогу быть «Красной вдовой», товарищ Нольман! Я сама продумаю план моего внедрения, товарищ старший майор! Ведь и я поняла в ходе проводимой мною последней проверки, где скрывается Вдова!

– Вот как?

– Я могу отдать вам Вдову, и это будет моим пропуском на агентурную работу.

– Ты поняла, где прячется Вдова? Я до сих пор думал, что это известно только мне.

– Вы знаете?

– Знаю. И хочу обратить это знание против самой Вдовы. Я сейчас напишу на листочке имя, под которым скрывается Вдова. А после твоего рассказа покажу тебе то, что написал. Так эксперимент будет честным.

– Я готова.

– И я готов, – Нольман свернул лист бумаги и положил перед собой.

Костина сказала:

– Вдова знала многое о наших планах с недавних пор. Я проводила многочисленные проверки, Иван Артурович.