— Нет, нет, мне ничего такого не приходит в голову. Не помню.

— А я вам напомню: в ее календаре это было подчеркнуто весьма выразительно, — сказал Клинг.

— Ну-ка, дайте взглянуть, — произнес Мотт.

— Вы ее очень хорошо знали? — вступил в разговор Браун, чтобы отвлечь Мотта.

— В такой же степени, как многих других моих клиентов.

— И в какой же именно степени?

— Но я уже говорил, она бывала здесь довольно часто…

— И называла вас Томми?

— Все мои клиенты меня так называют.

— Когда она была здесь последний раз?

— По-моему, на прошлой неделе.

— Не в прошлый ли понедельник?

— Ну, я затрудняюсь…

— Ага, значит, девятого числа?

— Допускаю, что, может быть, и так.

— Мистер Мотт, — сказал Клинг. — У нас возникло предположение, что мисс Брауэр считала для себя очень важным приехать сюда именно в прошлый понедельник. Вдруг вы знаете — почему?

— О, — начал он.

«Сейчас расколется», — подумал Браун.

— Ага, теперь вспомнил! — сказал Мотт. — Это из-за стола.

— Какого еще стола?

— Я сказал ей, что жду поступления из Англии. Стол дворецкого. У дворецких есть такие особые столы.

— Когда вы ей об этом сказали, мистер Мотт?

— Ну… где-то в прошлом месяце. Она тогда заходила несколько раз. Ведь я вам уже говорил, что она постоянно заходила… При каждой оказии…

— Постоянно? Правильно, — сказал Браун. — Таким образом, когда она была здесь в прошлом месяце, вы сообщили ей о столике дворецкого…

— Да. Сказал, что это поступит из Англии примерно девятого. Вот что я ей сказал.

— А что представляет собой такой стол? — спросил Клинг. — Ну, вот это — столик дворецкого?

— Ну, это… Я бы вам показал, но, боюсь, что он уже ушел, то есть продан. Солидный, вишневого дерева, почти даром — тысяча семьсот долларов… Я подумал, что она нашла бы для него местечко в своих апартаментах. Она записала дату возможного прибытия и сказала, что перезвонит.

— Но вместо этого приехала сама?

— Да.

— В понедельник девятого?

— Да.

— Вот, значит, какая это была срочность: вишневый столик дворецкого.

— Изумительная по красоте вещь, — сказал Мотт. — Но она не могла себе позволить эту роскошь… Насколько я понял, она снимала меблированную квартиру… Ну, а столик ушел буквально через минуту. Подумать только: всего тысяча семьсот! — Он поднял брови, сопровождая этим несколько экстравагантное движение руками, которое должно было выражать удивление.

— В котором часу она была здесь? — спросил Клинг. — В прошлый понедельник.

— Что-то около полудня. Чуть раньше. Скажем так: от половины двенадцатого до двенадцати.

— Вы это хорошо помните? Правда? — усмехнулся Браун.

— Да, как раз в это самое время. — И, словно по команде, в глубине лавки стали бить часы. — Это — «Джозеф Нибб», — почти светским тоном объяснил Мотт. — Так называются действительно редкие и дорогие, такие милые куранты…

Куранты пробили шесть раз.

Мотт посмотрел на свои часы.