— Я не очень разбираюсь в компьютерах, да и Карл тоже. — Она бросила взгляд на Рейчел. — Я имею в виду моего мужа, не сына.

Рейчел кивнула, продолжая удивляться тому, как легко ей общаться с матерью Карла, и какое удовольствие ей это доставляет.

Принтер, наконец, ожил и начал печатать счета. Теперь Рейчел могла дать подошедшей Дженни краткую инструкцию по обращению с компьютером.

— Оказывается, это совсем не трудно, — признала Дженни после того, как Рейчел заставила ее проделать операцию несколько раз. — Спасибо, Рейчел.

— Не за что.

— Мне неудобно, что я заставила вас так задержаться. Я попыталась отменить все записи на сегодня, но было уже слишком поздно.

— Все в порядке. — Рейчел улыбнулась. — Я бы не хотела, чтобы бедняжке Тутси пришлось приходить еще раз.

Бедняжкой Тутси была чересчур темпераментная персидская кошка мистера Бредфорда, которая своими завываниями ясно давала понять, что у нее имелись дела поважнее, чем наносить визиты ветеринару.

Дженни, стоявшая за ее спиной, так долго молчала, что Рейчел не выдержала и обернулась.

— Что-то не так? — спросила она.

— Я просто хотела извиниться.

— За что?

— За Карла, — ответила Дженни, и Рейчел похолодела. — Он рассказал мне сегодня утром о том, что случилось тогда, в школе. — Рейчел молча уставилась на нее широко открытыми глазами. Дженни взяла ее за руку. — Он хотел лично извиниться, но Гарретт посоветовал ему подождать. — Она взглянула на Рейчел поверх очков. — Как я поняла, вышла некоторая путаница?

— Комедия ошибок.

Уголок рта Дженни дрогнул.

— Гарретт ударил его.

Рейчел непонимающе заморгала, потом слова Дженни дошли до нее.

— Ударил? За что?

— Из-за вас, конечно.

От этих слов у Рейчел потеплело на душе. Пусть это было политически некорректно. Гарретт поднял руку на своего брата. Из-за нее. Защищая ее честь. Разве это не было в какой-то степени по-рыцарски? Может быть. Она покусала губу. Ну ладно, вероятно. Нет, безусловно…

— Расскажите мне о себе и Гарретте, — сказала Дженни, стараясь говорить бесстрастно.

При этом она вынимала стопку историй болезней.

— А нечего рассказывать. Гарретт замечательный. Он мне очень нравится.

— И только? Как-никак он ударил моего сына из-за вас.

Рейчел нахмурилась, осознав, что Гарретт ей больше чем нравится. Черт возьми, да она любит этого человека. Любит? Она сделала глубокий вдох, потом медленно выдохнула. Да, любит. Это правда. О господи, это действительно, правда. Она любит его, а он даже ее не знает и, конечно, не может любить. А если и любит, то не ее.

Дверь клиники захлопнулась за выходящими Эфроном Букером и Джиджи, поросенком его жены.

— Это были последние посетители, — сказала Рейчел. — Я и не представляла, как много работы может быть у ветеринара.

— Я очень признателен тебе за помощь, — сказал Гарретт, заметив круги у нее под глазами. — Ты выглядишь уставшей.

— Я не слишком много спала этой ночью.

Он ничего не сказал на это.

— Могу я пригласить тебя на ужин?

— Не знаю даже…

— Я считаю, что нам надо поговорить. Ты мне кое-что обещала, помнишь? Я сказал тебе, что хочу увидеть настоящую Рейчел, и ты согласилась.

— Договор отменяется. — Она посмотрела на него полными слез глазами. — Я сказала это тебе вчера вечером. Это был дурацкий план.