10 октября бастует уже весь Московский железнодорожный узел. 12-го останавливаются Варшавско-Венская. Балтийская, Николаевская железные дороги. 13-го забастовка охватила уже все железные дороги: стали Сибирская, Забайкальская, Приморская, Оренбурго-Ташкентская, Среднеазиатская. Полный паралич всех главнейших российских железнодорожных линий!

Все это заняло восемь дней: с 6 по 13 октября.

Вот, вероятно, почему в эти дни газеты нет-нет да приходят. Наверное, они пробираются кружными, окольными путями: где по местным, еще не забастовавшим боковым веткам, где по воде. Таким же образом я получаю ежедневно письма и телеграммы от мужа: он все еще пробирается к месту своей военной командировки (город Пернов в и Прибалтике). Пишет, что он — «как Улита, едет, когда-то будет» — затерт во льдах бастующих железных дорог, видит массу интересного, «почти неправдоподобного!».

А разве то, что сообщают газеты, правдоподобно? Разве когда-нибудь в самых смелых снах мы такое видели?

Стали не только железные дороги. Один за другим останавливаются старейшие, крупнейшие заводы: Обуховский, Путиловский, Невский судостроительный, Семянниковский. Начинают бастовать и разные другие предприятия, включая такие, от четкой работы которых зависит каждодневная жизнь городов: вот-вот остановятся водопровод, электрические и газовые заводы, конки и трамвай. В Москве полиция и казаки чуть ли не штурмом взяли одну из булочных знаменитого Филиппова, — там был штаб уже начавшейся забастовки пекарей!

На улицах, на площадях городов, в зданиях университетов идут грандиозные митинги и демонстрации. Участники их выходят на улицу уже не с теми квадратиками кумача, какие я видела на демонстрациях во времена моего детства и юности, а с огромными, свободно реющими в воздухе красными полотнищами, и с этих знамен впервые открыто, смело кричат буквы: «Долой самодержавие!»

Для разгона демонстрантов высылают полицию и казаков, но — интересный оттенок! — очень часто вместо старой, избитой газетной формулы: «Демонстранты рассеяны полицией» — встречается уже новая: «Столкновение уличной демонстрации с войсками». Что это означает? Это означает, что толпа дает отпор, она вооружена — где камнями, а где и револьверами. Толпа дерется с войсками, и бывают уже случаи, когда войска отступают перед народом, отступают с уроном!

13 октября министром внутренних дел назначается граф С.Ю. Витте. Для страны Витте с его патологически укороченным носом (не то сифилитический провал, не то собака отгрызла!), Витте, только что добившийся не очень позорного мира с Японией, за что царь наградил его графским титулом, — личность почти одиозная. Но из приближенных Николая Второго он, видимо, единственный не глупый и не бездарный человек, которого придворная камарилья считает «прогрессивным» и даже «красным». Поэтому назначение Витте министром внутренних дел иные считают чем-то вроде уступки, которую царь делает революции.

Но все эти успехи — как сомнительные, так и несомненные — ничто по сравнению с огромным успехом, настоящим успехом революционного пролетариата: 13 октября, вернее, в ночь с 13-го на 14-е в Петербурге происходит первое заседание первого в человеческой истории, только что созданного Совета рабочих депутатов. Это понятие до того новое, что оно доходит не сразу и не до всех. Ведь не было такого, никогда не было на свете!

Весь день даже в нашей тихой заводи, Новгороде, идут летучие собрания, главным образом среди железнодорожников. Члены новгородских революционных организаций разъясняют рабочим существо этого понятия: Совет рабочих депутатов.