Длинные, прямые и жёлтые волосы спускались до лопаток, а половину широкого, как бы приплюснутого лица закрывали дымчатые огромные очки. На босых ногах болтались разношенные домашние туфли.
— Ага! Пришли всё-таки, — весело сказала девушка. — Ну и темпы у вас! Так сто раз убить могут, пока вы явитесь.
— Вы бы мне сказали, что вас убивают, — ответно улыбнулся Игорь. — Я бы знаете как летел!
— Воображаю. Проходите уж. Папы пока нет. Так что вас займу я, если не возражаете.
Они прошли в большую, залитую солнцем, душную комнату, заставленную всякой старинной мебелью.
— К вам как в девятнадцатый век попадаешь, — оглядываясь, пошутил Игорь, не зная, куда поставить принесённый с собой портфель.
— Это папаня устроил себе покои, — насмешливо скривила губки Лена. — Мы с мамой живём по-человечески. Хотите пройти ко мне? Не бойтесь, вы меня не скомпрометируете.
— Пожалуй, не стоит, — ответил Игорь серьёзно. — Лучше знаете что? Вы мне покажите, где что лежало из того, что украли. Можете? Я вам список сейчас зачитаю. — Игорь достал из кармана пиджака сложенный лист бумаги и, развернув его, приступил к чтению. — Значит, так. Шахматы. Ну, это я помню. На том столике, да?
— Естественно, — жеманно пожала плечами Лена, опускаясь на диван. — Да вы садитесь. Курить будете?
Далеко в сторону вытянув ногу, она достала из кармана брюк изящный кожаный портсигар с жёлтой металлической застёжкой и причудливую зажигалку. Игорь поблагодарил и вынул свои сигареты. Они закурили.
Игорь продолжал спрашивать, поглядывая в список:
— А где лежали крест, веер и карманные часы?
— Кресту этому, между прочим, цены нет, — многозначительно заметила Лена, картинно откинувшись на спинку дивана. — Впрочем, папаня вам точно скажет его последнюю цену.
И тут Игоря словно осенило. Вот какое словечко зацепилось у него в памяти после вчерашнего разговора с Потехиным! Игоря тогда удивило это выражение, которое употребил Потехин, — «последняя цена».
— А что значит «последняя цена»? — поинтересовался Игорь.
— Что ж тут непонятного? — снисходительно усмехнулась Лена, не меняя позы. — Золото, старинные вещи всё время дорожают. И папаня очень внимательно за этим следит. Надо же быть в курсе? Вот смотрите.
Она вскочила с дивана, оставив сигарету куриться в маленькой пепельнице, и танцующей походкой подошла к шифоньерке. Открыв дверцу и вытянув нижний ящичек, она достала маленькую зелёную шкатулку и на вытянутой руке поднесла её к Игорю.
— Видите? Это тоже прошлый век. Александр Второй, кажется. Малахит и золото. Правда, красиво?
— Очень.
— Дивная вещица. А теперь глядите сюда.
Она открыла шкатулку. На дне её лежал квадратик плотной бумаги, на котором в столбик были выписаны годы, начиная с тысяча девятьсот шестьдесят девятого, и напротив каждого года стояла сумма в рублях, сначала трёхзначная, а потом четырёхзначная.
— Видите, как растёт её цена? — с гордостью спросила Лена, словно это была её личная заслуга.
Игорь кивнул.
— И всё это приходится везти на оценку или оценщики приходят к вам?
— Приходят, — раздражённо махнула рукой Лена. — Конца им нет.
— Знакомые?
— За столько лет не то что познакомиться, породниться можно.
— Да уж, вы невеста завидная, — улыбнулся Откаленко.
— Не очень. У меня жуткий характер. Да и вообще я не собираюсь становиться невестой. Муж, дети, готовка, пелёнки — спасибо. У меня такого инстинкта нет. Пусть другие этим наслаждаются. Я считаю, если любить, то в чистом виде.
— Как это понимать?
— Я и он. |