– Не обязательно дружить, чтобы узнать секрет другого человека, – возразил Степан. – Вполне вероятно, что ты случайно стала свидетельницей какого-то разговора.

– Или увидела фигню, которую никому показывать нельзя, – встрял в беседу Юра, – например, ты гуляла по набережной, а Люба в этот момент в реку труп сбрасывала. Ты не заметила, чем она занималась, и Гасконина полагала, что все шито-крыто проделала. А потом она читает в книге Виоловой: «Я вечером дышала свежим воздухом у реки, услышала всплеск и решила взглянуть, может, кто-то в воду упал, а там труп в красной кепке плывет». Понимаешь? Ты понятия не имеешь, что убийца Люба, а она думает: «Виола, мразь, откуда-то все узнала!» Понятно объяснил?

Я вздохнула.

– И как у тела, которое швырнули в реку, ухитрилась остаться на голове бейсболка?

– Ее гвоздиком прибили, – подсказал Степан.

– Это для примера, – еще сильнее оживился Шкатулкин, – Гасконина могла зарыть чемодан с расчлененкой.

– Это фантастические ситуации, не помню, чтобы видела в детстве в воде мертвеца или саквояж с частями тела. Но поняла, что ты имеешь в виду, – ответила я.

Степан кашлянул.

– Интересная версия. Значит, Люба предполагает, что Тараканова стала свидетельницей ее преступления, написала книгу, издала ее под псевдонимом Арина Виолова, ей отправила, потом Гасконина заявилась к нам, притащила томик… Зачем? Смысл сего спектакля? Его цель?

– Точно выяснить: заметила Виола ее или нет, – отрапортовал Юра, – по мнению Любы, Тараканова прочитает опус и скажет ей: «Ух ты! Со мной такой же случай, как в романе, произошел! Стояла я на берегу, а по воде труп плывет».

– Дальше что? – не утихал Степа.

Юра провел ребром ладони по своей шее.

– Ну… она Вилку… того… самого. Кирдык, и ку-ку!

Я схватила со стола салфетку и сделала вид, что вытираю губы. Шкатулкин гениальный компьютерщик. А вот работа детектива не его конек, и психолог из него, как из меня великий математик!

– Вот почему я и стал их всех изучать, – перебил Дмитриева Юра, – вы мне договорить не дали. Вилка, ты с кем-нибудь из бывших одноклассников общаешься?

– Нет, – ответила я.

– Книгу обязательно прочитай, – велел Шкатулкин.

– Ладно, – ответила я, – хорошо хоть она толщиной не с Кутафью башню.

– Десерт желаете? – спросила официантка.

– Да, – ответила я, – сейчас меню посмотрю.

– Выбирайте, выбирайте, – улыбнулась девушка и отошла.

– Интересно, что вкуснее, – протянула я, – панакота? Или взбитые сливки с шоколадной крошкой?

– Восемьсот калорий, – тихо прошелестел мужской голос, – спагетти съедены. Количество еды на день закрыто. Совет: распределяйте рацион равномерно.

Я взглянула на Степу.

– Первый раз мне было смешно. Во второй не очень. Я вешу сорок пять кило. Зачем ты мне постоянно о диете напоминаешь?

– Сижу молча, – удивился Степа.

– Юра! Что за глупые шутки? – налетела я на парня.

Компьютерщик сидел, уставившись в ноутбук.

– Юра! – повторила я. – Ау! Очнись!

Шкатулкин перевел на меня взгляд, стало ясно, что он сейчас находится не с нами, а в какой-то иной, параллельной реальности.