Собственно, идея была в том, чтобы опустить Рыжую именно в то место, откуда мы пришли, иначе она там снова заблудится.

Мы уже почти пробрались к княжескому туалету, когда навстречу из боковой двери сначала вылетел обезглавленный труп женщины, судя по размерам, почти девочки, а следом за ней об стену разбился трупик младенца.

— Конченные металлические ублюдки! — только и смог сказать я после того, как из двери ожидаемо показался Ангел, чей балахон был забрызган кровью. Он стоял ровно между нами и княжеским толчком.

— Соня, глаза! — махнул я, времени на раздумья больше не было.

Соня плюнула в металлическую харю. Я вспомнил, что металл, из которого сделаны эти ублюдки, вряд ли поддастся кислоте. Этот материал самый прочный из всех материалов во Вселенной, но попробовать было нужно.

— Вперёд!

И мы с Лысым побежали вперёд.

Кажется, Ангел немножко охерел. То ли от бесцеремонного плевка паучихи, но скорее оттого, что какие-то червяки решили противостоять посланнику богов. В замешательстве он не успел порубить нас в капусту, поэтому Лысый сразу прошёл «в ноги» и перевел противника в партер, свалив того наземь. Я запрыгнул сверху, одновременно крича Рыжей.

— Форест, беги!!!

Надо сказать, что девушка не колебалась ни секунды, пролетев мимо нас и рыбкой занырнув в дыру от унитаза, что я видел через открытую дверь. Надеюсь, у неё получится.

Ангел копошился на земле, дёргаясь всеми шестью конечностями, в четырёх верхних из которых были мечи. Лысый сидел на нём сверху, коленями прижимал «средние» конечности, а руками держал верхние.

— Уходи! — буркнул он.

— Хер тебе, — сказал я, — Мы своих не бросаем!

Я попытался безуспешно воткнуть свой старый нож в глаза этого Ангела, но конечно же не преуспел. Хорошо, что мой мозг в режиме боя работает на предельном ускорении. Клинки ангела отсвечивали голубым и я, приложив не хилые усилия, выдрал один клинок из его пальцев. Это было не просто!

Ангел в этот момент тоже не скучал, смог освободить одну среднюю руку и тут всадил один из мечей в бок Лысого. Тот раздражённо хрюкнул и снова убрал руку под свою ногу, но для этого ему пришлось освободить руку.

Второй клинок зашёл ему уже под рёбра. Лысый снова скривился и зафиксировал и эту. Всё это дело он делал молча, без каких-либо криков или стонов.

Я размахнулся и со всей пролетарской ненавистью всадил голубой клинок в голубую голову уродца. На этот раз у меня получилось! Не могу сказать, что как горячий нож через сливочное масло, но клинок вошёл в голову. Я повторил это ещё раз и ещё, пока грёбаная железяка не затихла.

— Давай, дружище, поторопись, — подхватил я под руку оседающего друга.

— На этот раз без меня, — прохрипел здоровяк и обмяк у меня в руках, умерев окончательно.

И вроде я понимал, что в этом мире мы бессмертные, но как же я был зол! Оглянулся в сторону сортира, но сзади раздался топот тяжелых ног и громкий голос:

— Индивид Бульдог, вы арестованы за убийство Ангела. Наказание — пленение Сознания, срок наказания...

— Да пошёл ты нахуй, тостер сраный! — меня чего-то накрыло.

Два Ангела быстро приближались ко мне. Прикинув их скорость, я понял, что в толчок я не успею завернуть. Ну, не очень-то и хотелось. Вытащив из руки поломанного Ангела ещё один меч, я, не торопясь провёл клинком один об другой, наслаждаясь приятным металлическим скрежетом.

— Ну что ж, подходите бачки помойные! — радостно осклабился я.

* * *

— Сука, как холодно! — поёжился я, вступив голой ногой в снег и тут же запрыгав.