— А если она и впрямь при смерти? Ведь получается так, что из близких ей людей мы остались последними. Другой родни ни у нее, ни у нас нет.

— По этому поводу можешь не беспокоиться. Все, кто живет в деревне, считай, родня бабе Глаше. Ведь она принимала роды у деревенских баб целое столетие, а может, и дольше. Представляешь? Ее смерть для жителей деревни будет огромной утратой. Так что принять ее последнее «Прости…» будет кому. И похоронят ее с почестями, и помянут. Короче говоря, сынок, выбрось эту историю из головы.

— Это будет сложно… Человек убит. Но это уже заботы правоохранительных органов. Ты скажи мне вот что: почему баба Глаша под текстом вместо подписи нарисовала анк?

— Вот уж чего не знаю… Я помню, что в руках она обычно держала крупные четки из какого-то странного полупрозрачного камня, мне неизвестного (они внутри как бы светились), а к ним крепился небольшой серебряный анк. Вот и все, что мне известно на сей счет.

— Между прочим, у гонца бабы Глаши в кармане лежала расческа, изготовленная из черного дерева, а на ее ручке тоже был вырезан анк.

— Тут уже мы ступаем на поле домыслов. Намекаешь, на секту, поклоняющуюся анку?

— Сначала я именно так и подумал. Но теперь свое мнение изменил. Древнеегипетский анк — и русская глубинка, это нонсенс. Я не берусь объяснить этот факт.

— Должен тебе сказать, что крест с кольцом гораздо древнее даже Древнего Египта. Есть предположение, что анк происходит из Атлантиды. Кстати, ты забыл, что в более поздние времена его использовали колдуньи при ворожбе, гадании и врачевании. Однако, анк имел распространение лишь в Западной Европе. Как он к нам попал — загадка. И уж тем более непонятно, каким боком баба Глаша имеет к нему отношение.

— А казачок-то засланный… Ты так не думаешь?

— Хочешь сказать, что Глафира Миновна — западноевропейская ведьма, сбежавшая из лап инквизиции в Россию? Трижды ха-ха. Не смеши меня, сын. Она чисто русская женщина. И статью, и характером, и помыслами. Это точно. Более того, она русская патриотка, каких мало. Для нее родина — это все. Правда, коммунистов она не любила. Хотя коммунистическую идею всеобщего равенства и братства поддерживала. Это мне твой дед рассказывал. Я ведь не был с нею настолько близок, чтобы знать такие подробности.

— Ну, не знаю…

— Но и это еще не все. Обычно баба Глаша никуда не выезжала из своей деревни, больше похожей на старообрядческий скит. Даже в райцентр. Представляешь, как удивился твой дед Данила, увидев ее зимой 1941 года… под Москвой!

— Что она там делала? Только не говори, что баба Глаша была в ополчении!

— А я и не говорю. Бери выше. Она общалась с самим Жуковым!

— С маршалом?!

— Тогда еще генералом.

— Батя, эту байку дед рассказывал тебе подшофе?

— На полном серьезе. В сорок первом его призвали на службу, и дед Данила некоторое время служил при штабе 16-й армии писарем, так как у него был очень красивый каллиграфический почерк. Вот там он и встретил бабу Глашу. Нужно сказать, она его сразу заметила и, конечно же, узнала, но виду не подала. Еще бы — с ней о чем-то беседовал сам Жуков! А рядом шел Рокоссовский. Потом Жуков усадил ее в машину и они уехали. А спустя сутки деда ранило. Немцы разбомбили помещение штаба, и он попал в госпиталь. Так что свидеться им не удалось. Впрочем, не исключено, что у бабы Глаши и не было такого желания.

— Чем дальше в лес, тем толще дрова… Почему я об этом ничего не знаю?!

— Я уже тебе рассказывал.