Как я ухитрился запомнить весь этот рекламный бред, рассчитанный на людей, уставших от того набора нелепостей, что называют жизнью! Память у меня не особенно хорошая, я никогда не помнил номера своего автомата. А эту брехню запомнил и вот читаю ее сейчас, как стихи, выученные в детстве ко дню рождения бабушки.

    И вот я, идеальный исполнитель чужих решений, сижу в этом бунгало, положив ноги на стол перед телевизором, и смотрю, как несколько исполнителей собственных решений собираются взорвать Белый Дом.

    10. VII Майор Пирсон сегодня утром спросил: «Ты что-то там мараешь карандашом. Дело твое, пиши что хочешь, но помни: все останется здесь. Лучше запоминай. Потом расскажешь внукам. Хотя что можно написать о нашем пункте? Но ничего не поделаешь: инструкция».

    Пирсон у нас старший. Парень он неплохой, тоже был в джунглях. Это сразу видно по его взгляду. У меня, наверное, такой же потерянный взгляд убийцы. Всего нас двадцать один, включая ребят, обслуживающих базу и станцию. Но из джунглей только мы двое.

    20. VШ Джим Тэрбер вчера шепнул мне, для чего желтая кнопка. Простодушный парень этот Тэрбер. Все с первого дня знали, для чего эта кнопка. Как он догадался? «Ты скажи, для чего красная?» - спросил я. Действительно, над этим стоит подумать. Хотя нам платят деньги за то, что мы не думаем…»

    -  Что это за желтая кнопка? - спросил Петя Самойлов. - Вы не заметили ее там?

    -  Я ее нажал, - сказал Костя.

    -  Он пошутил, - успокоил я изменившихся в лице Петю и Ки. - Кнопка под колпаком, и до нее добраться без ключа…

    -  Кнопки две, - перебил Костя. - Один ключ мы нашли. Я захватил его. Вот он. Вторую кнопку давно нажали, и ничего.

    Мы стали рассматривать ключ.

    -  Это хорошо, - сказал Ки, - что он у нас.

    -  Поэтому я и взял его.

    Петя встал, и мы, так же как в подземелье, не произнеся ни одного слова, вышли из дома и побежали к лагуне, пробираясь сквозь заросли кустарника, мимо ржавых роботов, сопровождаемые криками попугаев.

    Петя Самойлов сделал круг над атоллом и остановил машину на высоте трех тысяч метров. «Колымага» нуждалась в очередном ремонте, и Петя с Ки прилетели за нами на большом геликоптере с отдельной кабиной для дельфинов. От Протея и. Тави нас отделяла стена из органического стекла. Дельфины неподвижно стояли в прозрачной воде, с любопытством наблюдая за нами.

    Петя Самойлов сидел в кресле пилота, мы втроем - возле окон, смотрели вниз, где среди белой ленты прибоя виднелось голубое пятнышко.

    Костя повернулся от окна:

    -  Мне кажется, что этот остров с роботами вот-вот взлетит на воздух.

    -  Если он взлетит сейчас, то и нам будет нехорошо, - сказал Петя. - Учти, что там, кроме заряда взрывчатки, еще и атомная станция. Да нет, не взлетит, если только какой-нибудь робот не нажмет красную кнопку.

    Петя изменил угол винтов, и белая полоса внизу медленно поплыла от нас. Скоро сверкающее пятнышко совсем затерялось в пене прибоя, что довольно сильно подняло наше настроение.