Вы найдете тысячи отчетов о полетах такого типа. В некоторых есть захватывающие страницы: описание ликвидации аварий, прохождение через поток метеоритов, между прочим страшных только в отчетах, встречи с кометами и астероидами и прочее. Часто крупица истины отгранена рукой художника, но здесь нет лжи, как и в рассказах фантастов: природа изобретательнее, и все, что написано, случалось или случится на одной из бесчисленных галактик. Конечно, кроме мистического бреда.

    Катушки вахтенных записей «Товарища» хранятся в архиве Музея космонавтики. Вы ничего интересного не услышите из них. Только голоса. Совсем живые голоса моих друзей. Они назовут координаты относительно неподвижных звезд, количество горючего, продуктов, воды, кислорода, интенсивность излучений и еще с десяток такого же рода ответов, предусмотренных инструкцией.

    Только в одной записи, самой последней и самой короткой есть отклонение от стандарта, и в ней - сюжет для новеллы.

    Я помню каждое слово:

    «Весь экипаж болен. Заболели внезапно. Стрептококковая инфекция. Причины неизвестны. Принимаем меры».

    Затем перерыв в сорок восемь часов - и последние слова капитана:

    «Врач Антон Пилявин сделал операцию на сердце Павлу Поликарпову. Операция прошла успешно, но Антон внезапно умер».

    Больше ни слова в этом официальном документе. Есть личные записи, дневники, но все это носит интимный характер. Да послано несколько сообщений об изменении курса и магнитном поле чудовищной силы. Мы погибали от стрептококка!

    Костя вскочил:

    -  Не может быть! В те времена уже были отличные антибиотики. И, насколько мне известно, почти все болезни были побеждены.

    -  Все это так. Мы уже не знали болезней, уничтожавших когда-то миллионы людей. Как и сейчас, тогда в нашей крови жили «одомашненные», если можно так выразиться, бактерии, в симбиозе с тельцами крови. До поры до времени они ведут себя примерно. Так было и с нами, пока «Товарищ» не попал в магнитное поле чудовищной силы. Оно подавило защитные свойства организма, и враг, принятый, как говорили в старину, «на хлеба», дождался своего часа. У нас были и антибиотики, и множество других лекарств. Все они оказались ненужными. Правда, стрептококк несколько отступил, но успел поразить наши сердца. И вот тогда Антон сделал мне операцию. Почему мне первому? Так решил капитан. Я был самым младшим. Мне исполнилось двадцать шесть. Капитану тридцать. Все остальные были тоже старше меня. Предполагалось оперировать всех. Антон успел только мне вставить искусственное сердце.

    -  Остальные, - спросил Костя, - применили анабиоз? Все остались живы?

    -  За год обратного пути микроб разрушил их сердца, отравил кровь.

    -  Ну, а вы? Как же вы? Были одни среди них?

    -  Антон усыпил меня первым. Я проснулся на Земле…

    -  Кто же вел корабль? Мертвый капитан? Запрограммировал?

    -  Да. Они с Борисом рассчитали наикратчайшую кривую перед последней попыткой сохранить себе жизнь. Сегодня я увидел их всех веселыми, здоровыми. Мы сидели в лесу и слушали пение птиц…

    Костя подошел к нему и сказал:

    -  Я должен извиниться перед вами, Павел Мефодьевич…

    -  Ну-ну, мой мальчик, я все понимаю, не надо.

    -  Нет, вы простите меня. Я считал вас роботом. Даже сейчас, совсем недавно, когда рассказывали.