Кокиси Мокимото обвел взглядом свой зеленый кабинет, улыбнулся, протянул руку.

    И вот мы все покачиваемся на пологих волнах Индийского океана, встречный ветер умеряет тропический зной.

    Павел Мефодьевич останавливается возле кресла, о котором, полузакрыв глаза, лежит Мокимото.

    -  Надеюсь, что вы не очень сетуете на меня, дорогой коллега?

    -  О-о, мистер Поликарпов! Я так благодарен вам! Очень давно мне не приходилось совершать такие приятные перемещения в пространстве. Я так люблю море! Мои предки были рыбаками из Киото. Между прочим, на гербе этого города - золотые дельфины.

    -  Знаю. Существует много легенд по этому поводу. Но достовернее всего та, в которой говорится о спасении дельфинами одного из основателей города. Возможно, вашего предка?

    -  К сожалению, у нас в семье нет таких романтических преданий.

    Они помолчали. Потом Мокимото сказал:

    -  Удивительный покой охватывает душу, когда ощущаешь красоту мира и единство начал жизни!

    -  Я с вами согласен и могу только добавить, что такие мысли чаще всего приходят не во время путешествий на ракетах, не на сверхэкспрессах и не на адских земноводных амфибиях, где мы сидим в закрытых футлярах и нас с неимоверной скоростью перебрасывают с материка на материк, а когда мы вот так идем по древней дороге и можем протянуть руку и пощупать океан, землю, горы.

    -  В этом преимущество исторических видов транспорта, - улыбнулся Мокимото. - К сожалению, сейчас так мало пользуются ими! Даже мы, посвятившие жизнь изучению природы, предпочитаем скоростные машины и, выигрывая в скорости, подчас совершенно ненужной, теряем главное - ощущение величия нашей планеты.

    -  Ну, я не жалуюсь. - Академик расправил плечи. - Мне приходится большую часть времени проводить вот здесь, - он широко развел руки, - в этой колыбели всего живого, где слишком большие скорости просто невозможны и не нужны…

    Ко мне подошел Костя и потянул за руку. Он отвел меня на самый край мостика, нависшего над водой.

    -  Ну что ты слушаешь эту старческую болтовню! - сказал он. - Сейчас разговор пойдет о подводных городах… Так и есть! Вот тот, в зеленых очках, полгода прожил в «Поселке осьминогов» на коралловой отмели, сейчас он закатит доклад миль на триста. Пошли лучше вниз, поболтаем с дельфинами через бортовой гидрофон.

    Увлекая меня вниз по трапу, он сказал:

    -  Меня все больше интересует наш метр. Интересная, оригинальная и загадочная личность. Тебе не приходила мысль, что он похож на биологического робота? Я все время думаю об этом. Такого же мнения и Вера. Не улыбайся, пожалуйста, у нее совершенный слух, и она уловила в нем работу какого-то, видимо, не совсем отлаженного датчика, ну, как у старых «кухонных» роботов. Конечно, он бесконечно совершенен… А тебе ничего не показалось?

    Я ничего не ответил Косте, хотя ясно вспомнил, что и меня настораживали глухие ритмичные толчки, когда я стоял в библиотеке «Альбатроса» рядом с загадочным академиком.

    СОЛНЕЧНОЕ УТРО

    Ровно в шесть меня разбудила Пенелопа. Она стояла возле кровати и бесконечно повторяла тусклым голосом:

    -  Пора вставать. Пора вставать. Шесть часов. Шесть часов.

    Я натянул на голову одеяло и попытался заснуть, но скоро понял, что при таком соседстве заснуть не удастся.