Враги неумолимо приближались. У меня возникло впечатление, что Каторн ничуть не преувеличивал: корабли элдренов словно плыли по воздуху, а не по воде.

Мои ладони взмокли от пота. Схватят ли элдрены наживку? Предложенный мною план боя изумил других военачальников своей оригинальностью, а это означает, что выполненный нашим флотом маневр здесь основательно подзабыт. Если моя задумка не сработает, я потеряю всякое доверие Каторна и, хуже того, мой авторитет упадет в глазах короля, на дочери которого собирался жениться. Но, похоже, беспокоиться не о чем. Элдрены проглотили наживку.

Под рев орудий построенный треугольником флот элдренов прорвал хилый заслон — и оказался окруженным с трех сторон.

— Поднимай наши цвета! — крикнул я Каторну, — Поднимай вымпела! Пусть увидят, кому обязаны поражением!

Каторн отдал приказ. В воздухе заплескались штандарты короля и мой серебряный меч на черном поле, причем мое знамя подняли первым. Мы двинулись вперед, сжимая кольцо окружения.

Мне в жизни не доводилось видеть кораблей маневреннее, чем у элдренов. Уступая размерами нашим громадинам, они попытались этим воспользоваться; бросались то в одну сторону, то в другую, стремясь отыскать проход и вырваться на волю, но тщетно.

Их пушки изрыгали огненные шары. Вот что, наверно, подразумевал Каторн, утверждая, что они заколдованы. В отличие от нас, стрелявших болванками, элдрены применяли зажигательные снаряды. Кометами прочерчивали они полуденное небо. На многих из наших кораблей вспыхнули пожары.

Кометами казались вражеские снаряды и акулами — корабли.

Но акулы угодили в сеть, порвать которую им было не под силу. Мы неумолимо стягивали кольцо, наши пушки выплевывали тяжелые чугунные болванки, которые оставляли в белых корабельных корпусах черные зияющие раны, которые крушили высокие мачты и разносили их в щепы; прозрачные паруса падали на палубы и тускнели, словно крылья умирающих мотыльков.

Наши огромные корабли, разрезая волны окованными медью носами, пеня веслами воду и распустив многоцветные паруса, надвигались на элдренов.

Вражеский флот, разделившись на два примерно равных отряда, атаковал нашу сеть в самых слабых местах — на стыках между сторонами, Многим удалось прорваться, но мы предвидели такой ход и тут же окружили их снова.

Теперь флот элдренов оказался разобщенным, что облегчало нам задачу. Всей нашей мощью мы обрушились на них.

Небеса потемнели от дыма; кругом полыхали пожары. Воздух сотрясали вопли, крики, боевые кличи, с визгом проносились огненные шары элдренов, ревели наши орудия. Лицо мое почернело от копоти; было так жарко, что я обливался потом.

Порой мне удавалось различить на борту вражеского корабля фигуры элдренов, и всякий раз меня поражала красота этих существ, и я начинал опасаться, не рано ли мы обрадовались победе.

Одетые в светлые доспехи, элдрены передвигались с грацией танцоров; их серебристые пушки осыпали нас градом огненных шаров. Стоило такому шару угодить в парус или приземлиться на палубу, как тут же вспыхивало всепожирающее пламя, зеленое с голубым, в котором сгорало дерево и плавился металл.

Ухватившись за поручень, я подался вперед, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в едком дыме. И надо же — прямо впереди мелькнул изящный силуэт корабля элдренов!

— На таран! — крикнул я. — На таран!

Как и на многих других кораблях нашего флота, на «Иолинде» чуть ниже ватерлинии имелся обитый железом таран. Нам представилась возможность применить его. Я видел, как капитан элдренов размахивает руками, подгоняя матросов.