Наташа готовилась к походу в концерт не менее тщательно, придавая пышность и воздушность слежавшейся прическе, четкость линии бровям, и, облачившись в фирменный джинсовый костюм, купленный за полцены у сильно загулявшей курортницы, выходила вместе с мужем на набережную. Они шли чинно, не оглядываясь по сторонам, только Наташа не без удовольствия косила глаза на женщин, заметивших на ее руке кольцо с бриллиантом. Евгения и Наташу вполне можно было принять за респектабельную курортную пару, по крайней мере Евгений в эти минуты чувствовал себя не менее чем преуспевающим доктором наук, часто издающим свои книги, на гонорар от которых он подарил жене кольцо с драгоценным камнем. А на самом деле все было гораздо прозаичнее. Еще три года тому назад Евгений работал в КБ большого города инженером и, будучи по натуре человеком нервным и обидчивым, считал, что заведующий отделом Муравьев из-за злого умысла не повышает Евгения в должности и тем самым лишает тех материальных благ, которые он заслуживает. Евгений мог доказать начальнику, что достоин лучшей участи. Для этого нужно было сдать кандидатский минимум, поступить в заочную аспирантуру и защититься, но, как считал Евгений, этот путь для него унизителен, так как в течение нескольких лет ему по-прежнему придется находиться под началом Муравьева и терпеть его издевательства. Разумеется, можно было подыскать другое КБ, но, по мнению Евгения, это не гарантировало его от другого Муравьева. И тогда Евгений избрал путь, ведущий к материальному благополучию и одновременно наносящий Муравьеву и ему подобным непоправимый моральный и научно-технический урон, связанный с утечкой из КБ и вообще из науки его, Евгения, мозгов. С гордым видом победителя он подал Муравьеву заявление об уходе с работы по собственному желанию. Последние два слова он подчеркнул дважды, символизируя этим истинное наличие у себя такого желания. Муравьев пробежал заявление глазами и, к удивлению. Евгения, не рухнул всем своим могучим телом на стол и не закатил глаза от глубокого обморока, а спокойно поставил свою подпись. «Видимо, не понял значения происходящего», — подумал Евгений и в знак протеста на следующий день снял с работы свою жену Наташу, трудящуюся на секретарской должности в одном из химических НИИ.

Целую неделю он ждал месткомовских гонцов от раскаявшегося Муравьева, еще неделю выделил на то, что в КБ будут искать ему полноценную замену и не найдут, в результате полетит план, вместе с ним и премия, и тут уж сам Муравьев приползет к нему и на коленях будет умолять вернуться обратно.

Прошел месяц, но не появлялись ни гонцы, ни признавший свои ошибки Муравьев. Наташу просили не уходить с работы, хотя бы отработать две недели с момента подачи заявления, но она не согласилась, считая это сделкой с совестью и представляя себя по меньшей мере женой декабриста, последовавшей за супругом в далекую ссылку.

«Они еще пожалеют!» — многозначительно произнес Евгений, доставая с антресолей просторные чемоданы. Дорога, ведущая его к желанным материальным благам, лежала через курортный городок, где ощущалась нехватка в технических силах, способных обеспечить бесперебойную работу винно-пивных автоматов.

Однажды, находясь там на отдыхе, Евгений познакомился у пивного автомата с полным человечком, который, крякая от удовольствия, потягивал пиво и после очередного стакана вытирал со лба пот большим клетчатым платком.

— Жарко! — с улыбкой, как бы извиняясь, объяснил он Евгению. — Но чувствую себя отлично!

— У вас здоровый организм, — заметил Евгений.

— Не жалуюсь, — удовлетворенно произнес человечек. — Все дело в климате. Горы, море, с другой стороны степь, сухой воздух, короче говоря, грех не быть здесь здоровым.

— Выходит, вы местный? — спросил Евгений.

— Выходит, — процедил человечек, его маленькие узкие глазки неожиданно забегали по сторонам и, резко остановившись, застыли на Евгении: — А вы кто будете?

— Курортник.