Молчание затянулось, напряжённое лицо Тавира стало хмуры, видимо, искал слова, чтобы начать разговор, и только раскрыл рот, дверка кареты отворилась. Наружу выглянула Марсу. Улыбнувшись Тавиру, я поспешила к брату, благодаря при этом Богов, что разорвали это неловкое, да и не нужное молчание. Воин, кажется, что то успел себе напридумать по дороге. Но, с другой стороны, почему я должна отгораживаться? Тавир не торгаш с рынка и не чей то раб, а королевский воин – достойный муж для такой, как я. Но почему то едва только допуская мысль ответить взаимностью, меня будто наизнанку выворачивало. Хоть здравый смысл твердил, что одной молодой девушке слишком опасно становилось. А Тавир, оказалось, был серьёзно настроен.

– Я принесу еду, – вдруг догнал голос мужчины.

– Не нужно, Тавир, у нас есть, – попыталась отмахнуться.

– От холодной еды можно получить множество неудобств, да и мальчику нужна горячая пища.

Взяло смущение от такой опеки. Но, вдохнув, опустила плечи, не стала упрямиться.

Тавир ушёл, а я отправилась к брату.

– Ну как ты, выспался, родной? – спросила, вернувшись обратно внутрь нагретой дыханием кареты, скидывая накидку.

– Мне снился наш дом, – насупился братик. – И мама снилась, и папа…

Я крепко прижала его к груди, погладив по мягким волосам. Конечно, он ещё скучал по родителям, ему не хватает их любви, и я не могу их заменить, а после того, что случилось, как у меня его забрали, я совсем никчёмная сестра.

– Давай собираться, – проговорила глухо, ласково глянула на него. – Скоро у нас будет свой дом, и всё у нас будет хорошо.

Марсу вдруг оторвался от меня, заглядывая в лицо, голубые глаза загорелись и посветлели.

– Правда? И у меня будет своя комната?

– Конечно, своя комната, – нечаянная улыбка тронула мои губы.

Того, что дал мне Амгерр, хватит даже нанять слуг на целый год. Его плата оказалась щедрой. Но Марсу вдруг снова погрустнел и отстранился, сев на сиденье.

– А мне понравилось в замке, – с выдохом и грустью произнёс он, – я бы хотел быть таким же воином, как Тавир, а ещё как Бордант.

О военачальнике господина я уже успела за эти два дня вдоволь наслышаться от Марсу. Оказывается, всё то время, что я была в доме слуг, мой брат был где то рядом, и Амгерр не отвозил его ни в какой приют. Поначалу меня это разозлило страшно, что он обманывал меня, но потом успокоилась и даже была благодарна, что брат не оказался за стенами строгих надзирателей. Брат с упоением рассказывала, как с ним обходились и давали даже держать настоящее оружие в руках. Похоже, он хорошо проводил время, в отличие от меня.

Свернув все одеяла и сложив подушки, я одела Марсу в тёплую одежду. А потом вернулся Тавир, мелькнув в окне. Открыла дверцу, запуская поток холодного воздуха. Мужчина, загораживая собой темные глубины чащобы, протянул наполненные варевом плошки. На улице стало гораздо светлее, дождь перестал моросить, даже защебетали громко лесные птицы.

– Благодарю, – забрала у Тавира плошки с горячей похлёбкой.

Мужчина довольно улыбнулся и отступил, оставляя нас, не стесняя своим присутствием. Похлёбка и в самом деле оказалась вкусной и наваристой, воины могли готовить не хуже умелой поварихи.

После сытного завтрака стали собираться в дорогу. Да так быстро и справно каждый раз, что приходилось только диву даваться. Карета уже была запряжена, но Марсу запросился сесть вперёд к возничему. Конечно, это была плохая идея, но запретить я ему не могла, в конце концов, ребёнку уже наскучило трястись в сумраке кареты, будто в коробе. Обрадовавшись, брат залез к Гайтану, широкоплечему мужчине, что управлял лошадью, он с охотой посадил мальчика рядом с собой.