Изменить размер шрифта - +
А перед столом судьи стояла огромная металлическая клетка — да-да, клетка вроде тех, что используются для наблюдения за акулами под водой. Один надзиратель распахнул дверь, второй втолкнул нас внутрь. В клетку. В зале суда.

— Я уже почти привыкла смотреть на мир из-за решетки, — отозвалась Уисти, и в голосе ее звучало смирение.

Совсем не похоже на нее.

— Не говори так, — ответил я шепотом, но резко. — Мы выберемся из этого дурдома. Обещаю.

Но как? Я осмотрел зал суда. Мы были окружены непроницаемой стеной равнодушия, даже ненависти. Ну, и еще дюжиной охранников.

Судья — видимо, это и был Тот, Кто Судит — с недобрым видом нависал над нами, сидя на высокой платформе, тонкие сальные волосы прилипли к его лбу.

Справа, за низкой загородкой, сидели присяжные и смотрели на нас пустыми глазами. Все они были взрослыми мужчинами и, по-видимому, суд над двумя невинными детьми не казался им чем-то странным.

Мой вердикт: мир окончательно слетел с катушек.

 

ГЛАВА 17

 

Уит

 

Тот, Кто Судит нацепил на свой длинный, похожий на клюв нос маленькие очочки и стал сердито рассматривать нас сверху. Я разглядел надпись на золотой табличке, стоящей перед ним: «Судья Иезекиль Злобс».

Он взял в руки листок бумаги.

— Уитфорд Олгуд! — зачитал он пронзительным голосом. — Уистерия Олгуд! Суд собрался потому, что вы обвиняетесь в самых серьезных преступлениях против Нового Порядка! — И он сердито уставился на нас.

За нашими спинами стояли взрослые, пришедшие поглазеть на судебное заседание. Я обернулся, чтобы получше рассмотреть толпу. У тех нескольких человек, которые смотрели на меня, были холодные, полные ненависти глаза.

Я отер лоб рукой. Судья злобно зачитал целую кучу какой-то чепухи, сформулированной на юридическом языке.

Я пристально вглядывался в лица присяжных: кто-нибудь должен пожалеть двоих детей, у которых такой голодный и грязный вид? Детей в наручниках, запертых в клетке, без адвоката.

Но на их ледяных лицах застыло осуждение. Как будто им заплатили за нелюбовь к нам. Может, над нашими головами светилась какая-нибудь неоновая вывеска, как на некоторых телешоу, только на сей раз призывающая: «Ругайте!»

— Что мы сделали? — внезапно спросила Уисти. — Просто скажите нам. В чем нас обвиняют?

— Молчать! — закричал судья. — Ты, наглая девчонка! Ты — самая страшная угроза всему правильному и хорошему. Нам известно об этом от свидетелей-полицейских, наблюдавших, как ты недавно упражнялась в своем темном искусстве. Нам известно об этом благодаря многочисленным расследованиям, проведенным Агентством по Расследованиям и Безопасности Нового Порядка, но, главным образом, из Пророчества.

У меня челюсть отвисла, когда я увидела, как присяжные кивают.

— Пророчества? — фыркнул я. — Могу заверить вас: мы с сестрой в Библии не упомянуты. Вернитесь к реальности, Иезекиль.

Собравшиеся в зале суда разом вздохнули.

— Святотатец! — закричала какая-то женщина и погрозила нам кулаком.

Судебный пристав устремился ко мне с дубинкой наперевес. Брови мои взметнулись вверх, я сделал вид, будто мне страшно.

«Я в клетке, придурок. Решетка работает в обе стороны».

Судья Злобс между тем продолжал:

— Вследствие этого, основываясь на неопровержимых уликах…

— Слушайте, каковы бы ни были обвинения, мы заявляем, что невиновны! — Я ухватился за прутья клетки, невзирая на наручники, и стал изо всех сил трясти их.

Полагаю, не самое умное решение.

Хрясь! Судебный пристав ударил меня дубинкой по костяшкам пальцев.

Быстрый переход