Вот от этой «мужественности» и многозначительности большинство мужских проблем и происходит. Как просто ведь сказать, «дорогая, мне надо от тебя то-то и то-то»… Счазззз! Мужику надо зайти издалека, чтобы потом, в случае неудачи задуманного, заявить, что, мол, «это была твоя идея» и «Я же говорил, что ты всегда несешь ерунду». В случае успеха, конечно, лавры должен пожинать мужчина.

И ведь, что самое смешное, они верят, что мы на эту немудрящую уловку покупаемся! Верят искренне, истово, а потому «все бабы — дуры». Умники, тоже мне. Если смолчать, и сделать вид, что все действительно так, как считает мужчина, дабы он не впал в долговременную хандру и меланхолию, это глупость, то извините. Наиболее умные женщины даже заначки своих мужчин почти никогда не трогают. Почти — чтоб не расслаблялся. И что мы получаем взамен? «Моя-то, дура, на самом видном месте не заметила». Все заметила, все нашла, и даже заранее знает, куда ты еще можешь спрятать деньги или бутыль, просто здравомыслия хватило оставить тебе в жизни последнюю радость — иллюзию твоей независимости.

Звякнул входной колокольчик.

— Кла-а-архен?

Явился, горе мое луковое. Ладно, пускай его уши пока поживут — колокольчик и впрямь нужен.

— Я в подсобке, — крикнула я, не отрываясь от сортировки трав и корешков, — иди сюда, Гансик, скоро тебе представится возможность заработать три пфеннига.

— А почему три? Всегда был один.

— Нести много. Ба-а-атюшки… Что случилось? На какой горе сегодня волки сдохли?

Молодой Виртел выглядел так, как не выглядел никогда на моей памяти. Нет, чистый он бывает очень часто, умытый — случается, выглаженный — периодически, в новой одежде, в том числе и аккуратно зашнурованном жакете, я его тоже видала, но чтобы все это вместе, одновременно, да еще и чтобы шкодник был аккуратно причесан — такого не припомню.

— Да, эта… — мальчик смутился, — Того… Отец сегодня свататься собирался, ну я и эта… в порядок себя привел, ага.

— Чтобы ему невесту не напугать? — рассмеялась я.

— Ага. — кивнул он. — Типа того. С утра почистил одежду, погладил… Ну и вот.

Офигеть! Постреленок САМ навел марафет — к кому же его папашка клинья подбить собрался? В голове родилось недоброе предчувствие, однако озвучить я его не успела — дверь снова открылась и я вышла встречать клиента.

— Добрый день, Клархен, умничка-красавица. Дело у меня к тебе.

Кошмар. Кажется, я догадываюсь, какое именно дело может быть ко мне у фрау Клотильды, нашей городской свахи.

— Чем… могу быть полезна, фрау Шобер? — боюсь, улыбка на моем лице была несколько неискренней. Ну, держись, Ганс. Что тебя ждет…

— Да спину прихватило опять, душечка, — прощебетала (это в ее-то преклонные лета, да щебетать!) сваха, — Так прихватило, что сесть не могу, хожу, будто бы копье проглотив. А мне ж, как солдату на плацу, ходить нельзя. Сватовство, это дело такое. Сто раз посадят за стол, да столько ж и поднимут — на невесту глянуть, на приданное, то да сё. Все бы ничего, да как раз сегодня моими услугами сосед твой решил воспользоваться, герр Виртел. Не могу же я отказать столь деловому мужчине.

Кажется, я перевела дух чересчур громко.

— Как интересно, фрау Шобер. — я не глядя сняла с полочки для готовых товаров мазь от радикулита, — Тридцать два пфеннига. А кого герр Виртел намеревается сватать?

— Очень хорошая девушка, очень хорошая. Домовитая, хозяйственная, усердная, детишек любит, готовить умеет, шить, вышивать, читает даже сама.