– В сарайчике сбоку дома.

– В двадцати футах от той комнаты, где была убита Глинис Стакли? Да?

– Да.

– Она вывела велосипед и бросила его на траве. Вернулась в комнату за мертвым телом. Она, должно быть, выглядела почти сумасшедшей, но они все так выглядят, когда перед ними маячит палач. Она подняла это мертвое тело и пошла по песку от того места, где бросила велосипед.

Она следовала за вами, доктор. В этом павильоне две комнаты. Вы не могли зайти сразу в обе. Какую бы из них вы ни выбрали, она выбрала другую. Песок был слишком плотный, чтобы по глубине следов можно было определить, что женщина несла какой-то груз. Вы, находясь внутри, не слишком шумели, вы мне сами это сказали. Она не производила никакого шума вообще. Истинная правда! Когда я думал об этом, я сам готов был убить вас за то, что вы задурили мне голову всеми этими разговорами о том, что ее там, внутри, не было, потому что не было следов песка. Когда она добралась до ступенек, что она сделала?

– Нет нужды…

– Вы убеждены, что следов не было! А я вам скажу. Она сбросила обувь.

– То, что я имел в виду…

– Я еще вот что вам скажу, – продолжал Твигг. – Была еще большая парусиновая ширма между дверями двух комнаток. Если бы вы в одной комнате оглянулись, то все равно не увидели бы, как она вошла в другую или вышла из ее двери.

Вы двигались медленно: было темно, и вы чувствовали себя не слишком уверенно. Она могла двигаться быстро. Несколько секунд, и все! Несколько секунд, чтобы опустить на пол ношу, повесить накидку и снова выскочить на ступеньки.

Там она надела обувь и отступила на песок. Если бы и осталась пара следов, юбка скрыла бы их, пока она не заставила бы вас спуститься и натоптать еще больше. И вот она готова, слушает и ждет, когда стоит пропеть ваше имя и позвать вас к дверям. Она запыхалась и была не в очень опрятном виде. Ну так что ж? Можно сказать, что она ездила на велосипеде. Вот ей и не понадобилось рассказывать вам, как она тащила тело задушенной ею сестры.

– Стойте! – закричала Бетти. – Хватит! Если вам нужно признание…

– Бетти, успокойся!

– Мне все равно. Я больше не могу.

– Ах! – сказал Твигг. Его тяжелое дыхание постепенно успокаивалось, он повернулся, посмотрел на Бетти и неторопливо пошагал к ней. – Теперь, мисс, добавил он с презрением, потирая руки, – не думаю, что полиция нуждается в признании. У нас уже достаточно набралось улик против вас. Тем не менее! Вы это предложили. Что касается вас, доктор, мы получим и ваше признание тоже.

– Признание? В чем?

– Вы предполагали, что это сделала она, ведь правда? Когда вы в павильоне стояли над телом Глинис Стакли, вы подумали, что ее убила эта женщина?

– Я обещал ответить на вопросы, мистер Твигг. Но не обещал оспаривать огульные обвинения. Задайте точный вопрос или, ради бога, промолчите.

Твигг резко повернулся.

Несколько мгновений он пристально изучал собеседника. Потом прогромыхал обратно к столу с мраморной столешницей.

– Вы догадывались, что она валяет дурака, не так ли? Вы поняли, что она перенесла тело из дома в павильон?

– Да.

– Ага! И в своих показаниях вы сказали одну бессовестную ложь, в надежде оградить эту женщину?

– Да. Сказал.

– Так-так! Готов поставить шестипенсовик, что вы лгали и ей и что вы притворялись друг перед другом.

– Да. Мы не открыли правды даже друг другу.

Твигг вдруг как-то смущенно посмотрел сначала на Бетти, потом опять на Гарта.

– Зачем вы делали это? Каждый из вас? Это не так-то легко, а? Легко придумывать эти фантастические истории.