|
Эмсо пробормотал: — Только потому, что я любил тебя, друг мой. Тот, кто тебя ненавидел, не смог бы причинить тебе столько боли. Домел подошел поближе: — Тебя все еще мутит? Что ты бормочешь? — Это тебя не касается. Двигай. — Я тебя, наверное, прикончу. Своими собственными руками. — Ничего ты не сделаешь. Заткнись и показывай дорогу. Домел схватил его за плечо, и Эмсо замер. Повернувшись спиной к свисающему над водой бревну, Скэн вполголоса приказал: — Как только минуем это бревно, пойдем вглубь. Оттуда видна гавань и акульи челны, они стоят на глубокой воде. Их стерегут часовые-рабы, прикованные к своим постам. Их должно быть трое. Как только увидим ближайшего, ты его прикончишь. Я знаю, где двое остальных — их я беру на себя. — Освободи их. Пусть они сражаются за нас. — Сражаются? Они рабы. — Пусть они умрут, сражаясь. — Я не умираю вместе с рабами. В любом случае они знают, что происходит с теми, кто отказывается подчиняться. Или сопротивляется. Они все равно не станут сражаться. — Обойдем их. — Послушай меня. Им суждено умереть. Будем действовать быстро. Моим людям нужно время. Если рабы поднимут тревогу, мы вообще не сможем вывести челны из строя. Что с тобой? Они же всего лишь рабы, Эмсо. — Они люди. — Убей их, или ты погубишь себя. И меня. Эмсо вздохнул, глянув на луну. — Ну ладно, раз уж так надо. Хотя это и неправильно. Они залегли в нескольких шагах от первого часового. Домел растворился в темноте, и Эмсо, несколько раз глубоко вдохнув, стал подкрадываться. Шелест прибрежных кустов от сильного бриза надежно маскировал его неуклюжесть. Сидящий охранник пошевелился, уставившись на освещенную луной поверхность воды. Эмсо нанес удар. Тяжелый металлический шар на рукоятке мурдата ударил охранника по затылку. Подхватив обмякшее тело, Эмсо зажал ему рукой рот. — Ни слова. Один звук, и ты — покойник. Ясно? Придя в сознание, охранник оцепенел. Он кивнул, круглые от страха глаза блестели. — Я сейчас выломаю штырь, которым крепится твоя цепь. Присоединяйся к нам или беги прочь, но молча. Тот снова кивнул. Медленно, осторожно Эмсо ослабил хватку на нижней половине лица охранника. Перепуганные глаза неподвижно уставились на него. Изогнувшись дугой, часовой отпрянул назад и попытался закричать. Раздался даже не крик, а скорее жалобный писк, остановленный мурдатом у горла. Эмсо навалился на часового, вмял того в скалистый берег. Они яростно боролись, под ними влажно хрустели камни, но часовой не оставлял попыток закричать. От черной в свете луны крови исходил легкий пар. Наконец часовой затих, и Эмсо тяжело скатился с него. Домел лежал на расстоянии вытянутой руки. Он тихо произнес: — А ты — больший дурак, чем я думал. Как по-твоему, почему некоторые из них сдаются, позволяя взять себя в рабство? — Ты когда-нибудь заткнешься? Что теперь? — Собери лодки. Отбуксируем их с собой. Эмсо не успел подняться, когда шум гальки заставил его обернуться. Домел тоже пригнулся, вглядываясь. У самой воды их окружили бродячие собаки. Животные выжидали. При слабом свете их нервное шевеление создавало впечатление единого целого. Сквозь рычание можно было различить напряженное подвывание. Эмсо рубанул мурдатом. Стая отступила, но две собаки остались стоять, пригнув головы и рыча. Они медленно пошли на остановившихся перед ними людей. Остальные пристроились за ними. — Кровь, — сказал Домел. — Их раздражает запах. — Сейчас я им добавлю. — Эмсо перекинул седельные сумки через левую руку так, что его кулак был спрятан в складках кожи. Выставив такой щит, он, не произнося ни слова, угрожающе надвигался на собак. Пара псов перед ним разделилась, остальные змейкой подтягивались вперед. |
