Каве прищурилась: что-то темноволосая ведьмочка разговорилась сегодня. Кажется, Эрис тоже так подумала.

    – В любом случае, нам ведь отлично живется в этом доме, правда? – беспечно произнесла она. – У каждого есть своя комната, нас хорошо кормят и одевают. Дают знания. Госпожа Кара выделяет и тебя и меня. И Патрика. У нас впереди светлое будущее. Разве плохо?

    И Эрис, будто бы опровергая собственные же слова, недовольно покачала головой.

    Каве вновь закатила глаза.

    – Если бы не этот зануда, – сказала она, – а еще ваш ужасный мятный соус, моя жизнь у Кары была бы превосходной! Я тебе честно скажу: последние пару лет, до моего появления у вас, я жила очень неспокойно… И горы скорее ненавижу, чем люблю. У нас там действительно заповедник. Р-редких и мерзких ж-животных. – Девушка мстительно скривилась. Светло-зеленые глаза полыхнули злыми изумрудными огнями.

    На лице Эрис появилось странное, полурассеянное выражение.

    – Госпожа Кара запретила расспрашивать тебя о прошлой жизни.

    – А мне – запретила рассказывать.

    Некоторое время девушки обменивались пристальными, изучающими взглядами.

    – Ладно, – первой сдалась Эрис. Она сладко зевнула и потянулась. – Я пойду к себе, спать хочу. До завтра! Вернее, до завтрака, состоящего, как всегда, из яичницы, помидоров и сосисок под мятным соусом. – Она хихикнула. – Спокойной ночи, Kave from reserve of fairy tales!

    Светловолосая усмехнулась и шутливо погрозила ей кулаком.

    Лишь только закрылась дверь, Каве с размаху плюхнулась на кровать – узкую, но мягкую, с высокой кованой спинкой.

    Наконец-то Эрис ушла! С первых дней, как Татьяна-Каве поселилась у госпожи Кары, темноволосая ведьмочка стала набиваться к ней в подружки. В принципе эта невысокая англичанка со смешливыми миндалевидными глазами была бы приятной компанией. Но Таня твердо для себя решила: ни с кем не сближаться, во всяком случае, пока. Не болтать. Ничего не рассказывать. Тогда и возможности предать ни у кого не будет.

    Невольно вздохнув, она потянулась за книгой, – благо шкаф располагался неподалеку.

    Комната Татьяны была небольшой, но выглядела уютно: кроме кровати здесь имелся комод, письменный стол со стулом и книжный шкаф. Пожалуй, только последний представлял некоторую ценность: на четырех его полках стояли книги, написанные вручную руническим трехстрочьем. Оказывается, заклинания, напечатанные в типографии, отсканированные или скопированные иным механическим способом, не имели явной магической силы. Поэтому все заклятия тщательно переписывались в большие толстые книги специально обученными писцами-волшебниками.

    Рунопись никак не желала покоряться Татьяне даже на просторах английской земли. Девушка продолжала корпеть над неподатливыми строчками, но проклятые заклинания не хотели становиться ее сильной стороной. Худо-бедно она научилась составлять несложные заклинания, однако на семейных уроках предпочитала пользоваться готовыми, из учебников.

    Зато карпатская ведьмочка поднаторела в магических импровизациях, то бишь иллюзиях. Тут ей не было равных: даже вечно напыщенный Патрик, чертов выскочка и подхалим, суживал глаза, когда светловолосая ведьма с помощью браслета творила очередное наваждение.

    Лучшей из последних Таниных иллюзий можно было назвать превращение их трехэтажного дома в громадного пучеглазого дракона. Причем узор на его крыльях соответствовал кованому орнаменту на воротах, а медная корона на голове явно произошла от фонтанной статуи ангела в центре сада.